Вздохнув, Себастьян выпрямился в кровати и сел как-то неестественно, будто кол проглотил, в самом деле. Сегодня уже не уснуть — он себя знал. Встреча с Софией всерьез растревожила душу. Это событие выбивалось вон даже из ряда и так, в общем-то, нескучных будней. Просто отмахнуться от него оказалось нельзя.
Приняв решение, Себастьян был уже на ногах. В конце концов, не помешает выяснить, из каких краев прилетела к нему эта жар-птичка. Даже если София шпионка, то наверняка уже потеряла бдительность, не заметив за собой слежки, ведь с момента её ухода прошло почти полтора часа.
Оказавшись на улице, Себастьян глубоко надвинул шляпу и запахнулся сильнее в плащ. Потеплело. Ветер стих, но снег не прекратился, превратившись в противную крупную морось. Лужи стояли на мостовой. Брусчатка предательски заскользила под его стремительным шагом, звучащим в такт сумасшедшему сердечному ритму города.
Драгоценные камни. Сгустки мистической материи, безотказные проводники иных сил. Благословение и проклятие. Тайна их до сих пор не была разгадана, но совершенно ясно одно: только посредством минералов возможна человеческая магия, самая действенная, самая мощная и, как же иначе, самая разрушительная магия. И люди ни за что не выпустят из рук этот случайно доставшийся им инструмент, до неузнаваемости изменивший мир — однажды и навсегда.
В городах царила особая атмосфера, особая дурная энергетика. В городах скапливались множества драгоценных камней… а может, сами города росли вокруг минералов, росли быстро, как ажурная гипюровая плесень на хлебе. И те, кто мог видеть, видели, что воздух грязен и сер от беспрерывного мельтешения их вибраций. Фон постоянных излучений стоял плотно, как дым, поднимался мощно и широко, как океанская волна.
Порог чувствительности Серафима был высок, и в городах он чувствовал себя, как музыкант на крикливом базаре. Какие-то звуки были особенно резкими, громкими, неприятными, но в целом активность минералов ощущалась, как шум, давила, как монотонный рокот крови в ушах. Каждой клеточкой тела сильф ощущал всю совокупность их общей массы и в хоре невероятной какофонии различал голос каждого в отдельности. И, как и все живые существа, резонировал, не мог не резонировать этой дьявольской музыке. Разница лишь в том, что сильф осознавал, что именно происходит. Это знание не приносило счастья.
Камни отзывались зову большинства из них, но на этом ментальная сила ювелиров заканчивалась: увы, её было недостаточно, чтобы заклинать. Истинными, полновластными хозяевами мира могли считаться только маги — заклинатели драгоценных камней.