— Не может там быть переплаты…перепроверьте?
— Переплата. — повторила она, слегка повысив голос. — Везде переплата. На восемьдесят тысяч — за свет и тепло, вода сорок восемь тыщ, интернет пятьдесят три тыщи…оплачивать будете?!
— Ннет, спасибо. — я забрала квитанции и выскочила на улицу.
Да откуда у меня переплата возьмется, у меня зарплата едва шестьдесят тысяч, какие восемьдесят? Может, программа глючит? Надо в банк зайти завтра утром…
Я забежала в бутик ровно в ту секунду, когда оставленный на столе телефон залился трезвоном. На экране был незнакомый номер.
— Алло. — осторожно приблизив трубку к уху и ожидая там любого из окончательно поехавших бывших, проговорила я. — Алло?
— Александра? — голос женский, надо же.
— Да.
— Мы с вами незнакомы, виделись один раз…я хотела бы с вами поговорить. Меня зовут Анна, здравствуйте.
— Здравствуйте, Анна. — сглотнув, поздоровалась я. Прямо всеми органами ощущаю, что это что-то крайне неприятное! — По какому поводу вы хотите со мной встретиться?
— По поводу Вадима. — сухо отозвалась Анна. — Вы не против, если я зайду к вам на работу?
Она еще и в курсе, где я работаю.
— Хорошо… — пробормотала я. — Заходите.
— В общем-то, я уже тут. — раздалось из трубки, и я заметила приближающуюся ко мне девушку. Она засунула телефон в карман, и в моем раздались частые гудки.
Еще несколько шагов, нервное движение головой, и ухоженная черная волна волос скользит по рукавам шубки. В горле встал ком. Конечно, кто это еще мог быть. Интересно, чулки все еще на ней или в подъезде порвала?
В горле мгновенно пересохло.
Как там говаривал Карлсон? Спокойствие, только спокойствие. Тем более что воевать мне с ей уже не за что. В те секунды, пока девушка приближалась ко мне, я пыталась понять — чего же я боюсь на самом деле?
Вадима я уже потеряла, и последний раз добровольно. С его помощью никакого непоправимого вреда мне не нанести. Однако при виде нее я сжимаюсь, как перед ударом, и не знаю, куда деваться. Но ей ведь нечем больше бить, так сколько можно?!
Я расслабила плечи, тихо выдохнула и посмотрела женщине, поучаствовавшей в крахе моей жизни, прямо в лицо.
Она была красива, не отнять. Вернее, даже не то что идеально красива, скорее, ухожена на все сто и держалась так, что никому и в голову не пришло бы замечать ее мелкие недостатки. А ведь она тоже чувствует себя не в своей тарелке, все выше и выше поднимает подбородок, и взгляд все холоднее.
Не я одна стесняюсь всего на свете — просто остальные маскируются лучше.
Оглядев всю доступную взгляду часть меня — с макушки до пояса, она внезапно призналась: