- Люба, тут твоя сноха вся в слезах.
Люба выскочила из кабинета.
- Инна, девочка, что случилось?
- Все, все плохо…- она совсем разрыдалась.
- Зайди ко мне, сейчас мы все решим. Иди, Коля, я сама.
- Я не могу, мне надо к директору, - причитала Инна,- мне надо объяснительную писать.
- Иди сюда, - Люба обняла девушку, - пойдем, ты в моем кабинете поплачешь, а Татьяна скажет Александру Борисовичу, что ты у меня. И все будет нормально.
Инна вошла в кабинет, она плакала навзрыд минут двадцать. Люба поставила перед ней коробку с бумажными платочками. Сама подошла к окну и стояла, глядя в окно. Она слышала, как в приемную вошел Саша, она всегда узнавала его шаги, слышала, как секретарь доложила, что Инна у Корецкой, что она плачет. Судя по звуку, Саша вошел к себе и Татьяна вслед за ним. Люба налила в стакан воду и валериану в мензурку, молча поставила перед снохой. Та выпила и стала разглядывать Любу.
«Они с Валерой совсем не похожи, и какая она уставшая, - Инна только сейчас заметила темные круги под глазами Любы, желтоватый, какой-то болезненный цвет лица. - Она переживает и молчит, интересно, с мужем она тоже молчит? Как странно, но рядом с ней мне хорошо, вот сейчас мне хорошо. Надо заговорить, объясниться, сказать что-то хорошее, хотя бы поблагодарить за участие, понимание. И еще, я не хочу отсюда выходить»
- Инна, ты остаешься? У меня через полчаса операция. Я тебя не гоню, я могу уйти, позвонить твоему заведующему, чтобы тебя не искал, и сиди здесь. Вот тут в подсобке кофеварка, чай, печенье. Ты не стесняйся, договорились? А объяснительную писать не надо. Саша будет с тобой заниматься, и вовсе не потому, что ты его сноха, а потому, что ты талантливая, умная девочка и из тебя выйдет толк. А ты больше не будешь пропускать занятия и опаздывать на работу. Ты же понимаешь, что на работе он директор, а не отец Валеры. Валере тоже достается, и от него, и от меня. Кстати, когда мой сын сдавал хирургию в институте, я ему поставила четверку, хотя он отвечал очень хорошо. Понимаешь, очень хорошо, но не отлично. Он дулся на меня неделю, а потом понял, что иначе нельзя, что его планка выше, чем у других. Все, я пошла, поговорим дома.
Инна осталась одна. Как все просто оказывается. Она ничего не сказала, а Люба все поняла. Надо пойти извиниться перед Борисовым. Инна зашла в подсобку. Там был умывальник, душевая кабина, диван и журнальный столик с кофеваркой и чайником . Инна умылась несколько раз холодной водой и пошла к Борисову.
- Александр Борисович ждет вас,- сказала Татьяна, - проходите.