Кирилл хитро улыбнулся. Прижался ко мне щекой:
Малыш, у тебя глаза мутные. Ты плывешь. Хочешь?
-Очень, -честно призналась я.
Любимый мужчина положил мою руку себе на ширинку. Орган был большой и твердый. Я пальцами ощупывала каждый сантиметр. Прикинула, что сантиметра двадцать четыре точно есть. Облизнулась. И провела рукой по губам. Мне захотелось попробовать поцеловать пенис мужа.
Глаза Кирила тоже стали мутными. Над нами повисло облако страстного желания.
Моя рука лежала на восставшем члене мужа, его рука легла мне на губы.
Из забытья нас вывел тихий женский возглас:
-Совсем обнаглела молодежь! Ты что ему прямо здесь минет делать будешь?!
Мы в недоумении огляделись. Сапсан. Смеющиеся лица. Удивленные и злые. Вопросительные взгляды. Ошалевшие глаза пассажирки, сидящей с нами.
Я расхохаталась, а Кирилл объявил на весь вагон:
-Мы сегодня поженились. Просим прощения.Забылись.
Я продолжала смеяться, когда наш сапсан прибыл на Московский вокзал.
Я продолжала смеяться, когда мы ехали в такси.
И прекратила, когда наше авто остановилось возле кладбища.
-Сначала к маме на могилу.Помнишь мы собирались? Я ведь так и не навестил ее. Ждал тебя. Хотел вместе. Потом в Исакиевский собор, поставим свечи за упокой ее души. Погуляем по крышам. После - ко мне домой. Прости, к нам домой.
Я ничего не ответила. Только мокро поцеловала родного незнакомца в щетинистую щеку. Я была на все согласна. Лишь бы быть с ним рядом. Всегда.
- Родная, я совсем забыл, это тебе твоя мама передала через Марка, - муж протянул мне коробочку. Открыла и моей радости не было предела. Бабушкины старинные рубины. Серьги. И маленькая записка : Моей Наташеньке на счатье.
Из глаз вытекла непрошенная солёная слеза.
- Твоя мама еще кое-что передала тебе. Это чудо по кличке Балу ждет тебя дома.
Конец