Что у неё на уме угадать невозможно.
В городе уже вечер, воздух посвежел и приятно обдувает лицо.
Мы подъезжаем к дому Востриковой слишком быстро, как мне кажется. Или я просто хочу продлить этот вечер, потому что завтра может случиться всё, что угодно, и она не будет такой лояльной ко мне.
- Спасибо. – Говорит девушка.
- За что?
- За вечер. За то, что подвёз… Ты завтра точно приедешь за мной?
Эти её вопросы убьют во мне мужика.
- В половину девятого буду у твоего подъезда. – Мне хочется ответить по-другому, но воспитание и её положение не позволяют.
- Хорошо. Тогда, пока?.. – Берётся за ручку двери.
- Подожди. – Останавливаю. Выхожу и, обойдя машину, открываю ей дверь.
Она удивлённо округляет глаза и выходит из машины, держась за мою руку.
Очень близко. Аромат её духов дурманит мне голову, и я, снова не сдерживаясь, прикладываюсь к сочным губам.
Девушка охает от неожиданности и отшатывается, но я крепко держу за талию.
Отпускаю.
Смотрю в затуманенные глаза. Улыбаюсь.
- Вот теперь – пока.
Она не двигается с места.
С заднего сидения беру пакет и протягиваю дезориентированной Светлане.
- Здесь кое-что для нашего ребёнка. Возьми.
Она отстранённо кивает и берёт его в руки.
- Спокойной ночи. – Тихо отвечает.
- И тебе, Свет.
Когда девушка скрывается в подъезде, я выдыхаю, как влюблённый дебил.
Хотя, почему «как»…
Он и есть.
Никогда не страдал «слюнявыми переписками», но почему-то сейчас захотелось отправить девушке что-нибудь «на сон грядущий».
Открываю мессенджер.
Это не так-то просто.
Не писать же ей «спокойной ночи», пять минут назад только пожелал.
Долго собираюсь с мыслями, потом всё-таки печатаю сообщение и сразу же отправляю, пока не успел передумать.
Ответ приходит, когда уже дома, после прохладного душа, вытягиваюсь на кровати.
Она пишет: «Ты сумасшедший».
Расслабленно прикрываю глаза.
Нет, дорогая…
Просто мне не всё равно.
Света
***
День был странный.
Прикрывая дверь квартиры, выдыхаю, освобождая горящие лёгкие.
Щёки пылают, и вряд ли удастся скрыть этот факт от папиного рентгеновского взгляда, хоть он и делает вид, что не смотрит в мою сторону, прикрываясь газетой.
Он всегда так делает, когда сердится.
А ему, как и мне, волнения ни к чему.
- Привет… - Осторожно присаживаюсь на край дивана. – Я тебе подарок принесла.
Улыбаюсь на его хмурое выражение лица.
Как ни крути, интерес скрыть у него не получается. И я понимаю это.
Весь день провести в ожидании, а нерадивая дочь даже не удосужилась позвонить. Занята была, видите ли…
- Как прошло? – Снова утыкаясь в газету. Неизменная «Комсомольская правда», за девяносто лохматый год, неизменно служит показателем папиного обиженного состояния.