— Я хочу перевестись на боевой факультет, — призналась я единственному мужчине, которому, кажется, нравилась. — Группа дуалов, третий курс.
— Постараюсь успеть подсунуть приказ на подпись, — Андро пометил задачу в блокноте и дважды подчеркнул запись. — Ваш партнёр?
— Марк Лайонс, — огневик отвесил поклон. Из-за двери в кабинет ректора раздался ритмичный стук. Воздух вокруг слегка нагрелся. — Почему мне так везёт бывать здесь, когда он с кем-то… Работает?
— Потому что вы часто у нас бываете, студент Лайонс. А лорд Дранес ежедневно… Работает.
— Рад за него. Мы закончили?
— Да, — помощник ректора взял чистый лист бумаги и стал писать приказ от имени ректора. Из кабинета послышался особенно громкий женский крик, а следом почти звериное рычание. — И они, кажется, тоже…
Марк кивнул, соглашаясь с выводом Стайса, а я положила руку ему на плечо, потому что воздух накалился почти до предела. Уже капельки пота поблескивали на лбу Андро, а мне стало тяжело дышать. Магия снова нехотя потекла от Лайонса в мой резерв. Напарник шумно выдохнул и напрягся.
— Не уходите, я отнесу приказ на подпись, — попросил Стайс, глядя на меня. Как будто говорил именно со мной, совершенно наплевав, что рядом стоит одарённый донельзя огневик.
— Жду, — выдохнула я и отняла руку от Марка. Андро скрылся за дверью кабинета ректора, плотно закрыв её за собой.
Я повернулась к напарнику.
— Что тебя так взбесило?
— Ничего, — он пожал плечами. — Всё было под контролем. Не знаю, зачем ты вмешалась.
— Шутишь? Воздух едва не искрился. Ты был на грани!— возмутилась я. — Отрицаешь? Или действительно не заметил своё состояние?
— Я был раздражён, — признался маг. — Но не настолько сильно, чтобы сорваться. Ты просто запаниковала.
— Я знаю, как выглядит огневик перед срывом, — я прищурилась. — Что тебя раздражает? Стайс? Или Дранес?
Марк застегнул пуговицы форменного пиджака. Отвернулся от меня так, что теперь стоял полубоком. Закрылся. Не хотел, чтобы я лезла ему в голову. Но прости, это теперь моя основная функция.
— Поведение ректора, — через несколько секунд ответил напарник. — Он тоже огневик. Сильный. Он знает, как тяжело контролировать себя. Но от меня требует больше, чем может сам.
— За время его работы в академии, не было ни одного пожара. Такого, в котором был бы виноват он, — возразила я. — Его… Любвеобильность — один из механизмов борьбы со вспыльчивостью. Я и тебе советовала его использовать, как ты помнишь. Я уверена, что вчера ректор узнал особенно ужасные новости и едва не психанул. Сдержался и вызвал леди Степани, дабы вместе справиться с его проблемой.