Больше Тед ничего не говорил, и в воздухе повисла неловкая пауза, которая, впрочем, не продлилась долго. В гостиной появился ректор Бонум и доктор из больничного крыла. Эту женщину Вита знала плохо, но репутация у хранительницы институтского здоровья была высочайшая. Она старалась лечить максимально быстро и безболезненно. Странно, что ее не брали на процедуры уколов для попаданцев. Среди ее медицинского опыта наверняка было немало случаев вкалывания кому-то чего-то.
— Здравствуй, Тед, — с присущей ему мягкостью заговорил Бонум. Студенты расступились перед ним, и ректор сел возле молодого человека. — Мне сказали, что ты чувствуешь себя не очень хорошо. Ты не хотел бы пройти со мной и мадам Кирлан в больничное крыло? Я уверен, она сможет тебе помочь.
— Я превращаюсь в осенние листья, — на полном серьезе заявил Тед.
— Правда? — с интересом переспросил ректор. — А выглядишь так, как и раньше. Я не замечаю никаких признаков пожелтения или покраснения. А вы, ребята?
Он выразительно посмотрел на студентов. Те, что еще находили в себе силы реагировать, кивнули в знак подтверждения слов Бонума. Тед бы вполне мог претендовать на сходство с мраморной статуей, но никак не на сходство с осенней листвой.
— Не сдавайся, Тед, — сказал один из однокурсников. Кажется, он был дружен с Тедом с первого дня. Беспокойство на его лице усиливалось с каждой минутой, но он стремился поддерживать друга. — Ты справишься.
— Я не справлюсь, Гейб, — меланхолично ответил Тед.
— Вообще-то я Ланс… — пробормотал его друг и тут же замолчал.
Окружающим стало окончательно не по себе.
— Пойдем, Тед, — позвал ректор и встал. Он протянул Теду руку. Тед взялся за нее не глядя, а потом побрел вслед за Бонумом с полным равнодушием к происходящему. Если бы перед ним сейчас разверзлась бездна, Тед бы этого не заметил и шагнул прямо в нее.
Доктор и несколько студентов пошли следом. Последний идущий из этой группы закрыл за собой дверь в гостиную.
Это событие весь оставшийся вечер обсуждали многие. Вита в дискуссию не вступала, но слушала других с нескрываемым волнением. Подобных приступов не было давно, рассказывали коренные со старших курсов. Тед явно страдал галлюцинациями и навязчивыми идеями. Это походило на то, что происходило с другими попаданцами, которые так и не смогли пройти адаптацию. Однако настолько ярко выраженного безумия никто вспомнить не мог. Не только из опыта предыдущих лет учебы, но и из рассказов более взрослых волшебников.
Вита прислушалась к своим ощущениям. Она волновалась, переживала. За себя, за Теда, за других попаданцев. Но других пугающих ощущений она в себе, к счастью, не обнаружила. Скорпионы ей не мерещились, портреты не подмигивали, да и сходства с осенними листьями Вита в себе не находила. Наверное, следующий укол только что солидно приблизился во времени. Снова идти в башню… Снова бояться шприца…