Место своей стоянки она на этот раз обошла стороной — нечего водить туда чужих. Там и вода, и провиант, и оружие. Винтовку Сцинка откопала недалеко от городских ворот — ни к чему она ей была в городе. А в пустыне — мало ли?
Шла она нервно, петляла. Из-за того, что уходили с тропы, приходилось хуже. Но Сцинка боялась засады. А вдруг как ещё одного охотника за её головой отправил неизвестный враг?
Почему враг? Действительно, и не враг вовсе. Человек преследует свои интересы, пытается Сцинку устранить. Он, значит, хочет, чтобы кто-то жил. Кто-то, важный для него. Кто-то, кого поручат убить Сцинке.
«Чья же жизнь оценена в такие деньги?» — размышляет Алиша, переступая ногами. Дыхание у неё ровное, совпадает с ритмом шага. А Лавиния, подбадривая себя, чего-то верещит. Из-за закрывающего рот платка всё равно не слышно. Лучше бы силы берегла. Алиша недовольна — подруга не просто отстала, а свалилась с ног. Мадам расселась не песке, вытянув ноги. Пришлось подходить к ней.
— Говорила тебе, плохая идея.
— Ой, Сцинка, не начинай… Сейчас передохну и…
— Или мы тут передОхнем, — добавил Ксандро. — Это не буря ли?
— Не буря, — буркнула Сцинка.
— А что тогда? Что так темнеет на горизонте?
— Ты тут никогда не был, Ксандро? — Сцинка с любопытством подняла взгляд. Мужчина покачал головой.
— Что мне тут делать? Да и нет здесь ничего.
Ксандро ошибался. Вдали виднелся горный хребет. Как раз там и располагались каменоломни. Хребет этот вился располосованным змеем, то возвышаясь, то ухая провалами вниз. Из таких провалов и вытаскивали камни. Хребет этот опоясывал знакомую Сцинке пустыню с юга, простираясь далеко в разные стороны. На той стороне Сцинка не была.
Слухи ходили разные, но чутьё подсказывало Алише, что туда соваться не стоит. Если бы её спросили — что именно она чувствует, она бы, может, и не нашлась с ответом. Но несколько раз ей казалось — пока она находится на каменных развалах — язвы на её теле разрастаются, мокнут. Нарывы становятся больше. Юг и каменоломни Алиша, по-возможности, избегала.
Лавиния была плоха. Ноги её не держали, а тут и вовсе начала жаловаться на слабость. Сцинка поняла, что хоть хребёт и виден на горизонте тенью, до него они до ночи не дойдут.
Пришлось остановиться на ночлег.
Сцинка разделила еду. На вопрос — будет ли горячая пища, только рыкнула, предоставив своим спутникам самим обустраиваться.
Ксандро с Лавиньей легли рядом. Сцинка ушла. Не могла она устраиваться на ночлег, не осмотревшись. Уже стемнело, но она пробежалась вокруг стоянки кругом.
Вернулась, прикинула, как устроиться так, чтобы её не было видно. Порылась в вещах. Наткнулась на браслет Дарка, понюхала. Запах почти исчез. Спрятала обратно в мешок, заткнула тот под голову. Закрыла глаза. Пришла дрёма.