Он все понял по моему лицу и тихо сказал, опустив глаза:
- Простите, госпожа.
- Мне кажется, после всего случившегося «госпожа» и «вы» - уже неуместно, - я села, осторожно отодвинувшись от него подальше. – Как тебе это удалось, Вестар? Пробраться на корабль, занять место матроса?
- У меня были деньги, которые Коннар выручил за ваши… за твои украшения. Их хватило, чтобы подкупить матроса и раздобыть для тебя одежду. И немного еды. Поэтому нам придется остаться здесь, пока не высохнет моя одежда. А огонь развести нельзя – дым увидят.
- А если кто-то придет?
- Никто не придет. Хижина заброшенная, здесь давно никого не было. Тропу размыло, добраться сюда из города можно только на лодке.
- А как же мы? – испугалась я. – Опять плыть?
- Нет. Поднимемся в гору и спустимся к деревне у реки. Деревню обойдем, там о нас наверняка слышали. Надо уйти подальше от Неллиса. Лучше добраться до Кермата, как мы и собирались, там можно затеряться и решить, что делать. Главное – чтобы ты не заболела снова.
Я прислушалась к себе и с удивлением поняла, что даже намеков на простуду нет. Только никак не могла согреться и очень хотела есть.
А вот с едой все обстояло не лучшим образом. Видимо, матрос за подмену запросил немало, если оставшихся денег хватило лишь на одежду для меня, немного хлеба и сыра. Большую часть Вестар отдал мне, хотя и я отказывалась.
- Мы можем продать твой медальон, - сказал он, глядя, как я по привычке сжимаю украшение в ладони.
- Ни в коем случае! – возмутилась я. И добавила, подумав: - Только если совсем уж будем умирать с голоду.
Конечно, сам по себе медальон никакой ценности не имел – кроме, разумеется, денежной, но я боялась потерять маленький камешек.
- Дорог как память? – с легкой ноткой досады спросил Вестар. – Подарок Гергиса?
- Даже не знаю. Не помню. Может быть. Но не в этом дело, - я открыла крышку и показала то, что лежало внутри. – Это осколок звездного дождя. В нем есть особая магия. Иногда он подсказывает верные решения.
- Да? – Вестар вскинул брови. – И что же он подсказывает тебе сейчас?
- К сожалению, сейчас – ничего. Я же сказала: иногда.
День тянулся бесконечно. Хотелось поскорее уйти из этой хижины: постоянно казалось, что кто-нибудь все-таки придет и обнаружит нас. Возможно, меня хватились до того, как корабль отплыл, и дали знать на берег. Тогда непременно будут искать и сюда тоже заглянут.
Я то и дело подходила к висевшей в дверном проеме одежде Вестара и щупала ее, но в сыром холодном воздухе она сохла медленно.
Впрочем, имелась еще одна причина, по которой мне слишком тягостно было находиться с ним наедине. То, как он обнял меня, и мое внезапное волнение…