Когда мы дошли до деревни, уже совсем стемнело. Единственная улица представляла собой проезд между двумя рядами домов за покосившимися оградами. Большинство окон были темными, лишь кое-где теплились тусклые огоньки. Я вглядывалась в них, сжимая медальон в ладони, пока не почувствовала знакомое покалывание и не остановилась у калитки.
- Сюда.
На стук выглянула пожилая женщина в теплом платке поверх домашнего платья. В руке она держала масляный светильник.
- Здравствуйте, не пустите переночевать? – попросила я, намеренно не выдавая нашего высокого происхождения, которое сложно было бы предположить по одежде.
- Простите, нет, - вежливо, но твердо ответила та.
Похоже, камень все-таки ошибся, подумала я, но грудь под рубашкой по-прежнему кололо, словно я спрятала туда ежа.
- Пойдем, - с досадой поморщился Вестар.
Но тут дверь за спиной женщины открылась, и на крыльцо выглянул… Вейлис!
- Госпожа! – ахнул лекрь, всплеснув руками. – Идара, это же госпожа Эллерия. И господин Вестар! Впусти их!
- Тише ты! – зашипела она, обернувшись. – Хочешь, чтобы кто-то услышал? Входите, госпожа, и вы, господин. У нас, правда, тесно, но место найдется.
Не прошло и нескольких минут, как мы сидели за столом в хорошо протопленной комнате, а перед нами стояли тарелки с ужином и кружки с подогретым вином.
- Как вы меня нашли? – Вейлис сел напротив. – Идара – сестра моей покойной жены. Никто не знает, что я здесь.
- Мы не искали, - после первого же глотка я почувствовала, как неудержимо тянет в сон. – Звездный камень подсказал.
- Госпожа очень сильно устала, - нахмурился Вестар. – Пусть она поест и ложится спать, а я все расскажу.
Я хотела возразить, но сил уже не осталось. Точнее, остались лишь на то, чтобы доесть и добраться до кровати, которую мне уступила Идара.
- Я полночи не мог уснуть, все думал, и, кажется, кое-что вспомнил, - сказал Вейлис утром, когда мы сидели за завтраком. – Не знаю, насколько это полезно. Может, даже и нет.
- Вейлис, не тяните, - заерзала я нетерпеливо. – Что вы вспомнили?
- Когда я был совсем юным и только изучал лекарское искусство, в нашей школе преподавал некто Гамалай, еще не старый, но опытный и знающий целитель. Ему предлагали должность главного дворцового лекаря, но он отказался. Предпочитал заниматься наукой, преподавать и работать в больнице для бедных. Как-то ночью мы с ним остались там вдвоем. Все ученики по очереди работали в больнице, помогая лекарям. С улицы принесли умирающего старика. Помочь ему мы уже не могли, он мучился часом за часом, но смерть не торопилась. Смотреть на его страдания было невыносимо. И вот когда Гамалай в очередной раз подошел к нему, тот схватил его за руку и крикнул: «Помоги мне!». И тут же испустил дух. До сих пор помню, каким безмятежным вдруг стало его лицо. Как будто умер счастливым и не мучился перед этим. Зато Гамалай почувствал себя плохо и пролежал потом несколько дней, пока не полегчало.