— Садись, уверен, что нам по пути.
Василиса посмотрела вперед. Словно очнувшись, она почувствовала холодный ветер. Вздрогнула от охватившего ее озноба. До дома было еще не близко. Ноги обволакивала снежная мешанина, а в машине тепло и сухо. Девушка вздохнула и забралась на сиденье.
— Смотрю, твоя нога отлично заживает, уже сам за рулем.
— Мне ничего другого не оставалось. Ты же сбежала, — беззлобно ответил Марат.
Вася отвернулась. Чувство вины смешалось с раздражением.
— У меня уважительная причина не появляться в собственном доме.
— Сейчас тебе не меня надо бояться.
— Кого же? — буркнула Вася.
Марат резко затормозил, не доехав до места десяток метров, развернулся к ней всем корпусом, закинув правую руку за подголовник ее сиденья.
— Ты действительно не понимаешь?
Вася от неожиданности едва успела выставить руки вперед и уперлась ладонями в панель.
— Да все я понимаю, — раздраженно ответила она. — Только тебя это не касается.
— Тут ты ошибаешься, — ухмыльнулся он. — Если тебя запрут за решетку, ты не сможешь рассчитаться со мной за испорченное имущество. Поэтому в моих интересах вытащить тебя из этой деревни с незапятнанной репутацией. Не хочу, чтобы тебя уволили за поведение неподобающее представителю достойной страховой компании. Расскажи мне об этой деревне, о местных нравах и о местной власти. Все, что знаешь. А для начала расскажи мне, почему услышав о смерти, как оказалось родного дяди, ты чуть не пустилась в пляс от радости.
— Долго рассказывать придется, — буркнула девушка.
— А я не тороплюсь, — спокойно парировал Марат и неспешно проехал оставшиеся метры до ворот.
***
Дома, позавтракав и устроившись с чашкой ароматного кофе возле печки, Василиса задумалась. Откровенничать с малознакомым мужчиной не очень-то и хотелось. Кто он, кем работает, чем занимается? Она ничего о нем не знала. И то, что раньше он служил на благо отечества, не делало его автоматически хорошим человеком. Но в одном она точно была уверенна — это не он убил Славика.
— Думаешь, Черных тоже заметил, что я не расстроилась, услышав о смерти дяди Славы? — решилась завести она разговор.
— Уверен, что нет. Ты вовремя успела прикрыть торжествующее выражение на своем лице, — ответил Марат. Он вытянулся на диване, подсунув под голову подушки. Ненужный уже костыль стоял в углу. — Тем сильнее мне становиться интересно, отчего девушка, такая чувствительная к человеческой боли, радуется человеческой смерти?
— Хорошо, я расскажу — согласилась она. — Только хочу попросить тебя об одолжении, — она на секунду замялась. — Пообещай, что не будешь больше пользоваться моей слабостью.