— Вы задаете неправильные вопросы: почему ты тут, как ты здесь оказалась…
Яффа покачала головой, выдерживая театральную паузу. Во мраке ее глаза блеснули фиолетовым.
— Надо спрашивать: кто ты такая? — ласково продолжила она. На лицах прислужников промелькнул ужас, затем один из них ринулся на нее, бестолково размахивая руками.
Кажется, Яффа начинала понимать, почему на задание послали ее одну. С этими олухами даже такая, как она, справится.
Легко уклонившись от его кулака, Яффа перепрыгнула через камень, лежащий перед ней, и в прыжке вытянула руку с зажатой в ней иглой. Острый кончик оцарапал щеку фанатика, и он закричал в агонии, падая на колени.
Двое других, что-то заорав, бросились на нее. Первого Яффа ударом ноги отправила в небольшой полет, второму — воткнула иглу в кадык. Спустя минуту в храме осталось два бездыханных тела, одна невредимая волшебница и помятый прислужник.
Разочарованно пнув визжащего от боли фанатика, Яффа присела рядом с ним на корточки. Помахав перед его лицом иглой, она спросила:
— Ты знаешь, что это? То, что убьет тебя за секунду. Поэтому будь хорошим мальчиком и ответь на вопрос: где планируется следующее жертвоприношение Тлалоку?
— Ты недостойна произносить даже имени его, — выплюнул фанатик.
Яффа сочувственно цокнула языком и схватила прислужника за волосы, а затем с силой ткнула его лбом в каменную стену. Мужчина взвыл, из рассеченного лба полилась кровь.
— Последняя попытка. Я не шучу.
— Через три дня. В храме Ри-Даррахаль, — прохрипел прислужник. — Тот, что в лесах Амазонки…
— Я знаю, где это, — перебила его Яффа.
Амазонка? Славно. Только этого не хватало до полного счастья. И почему ей вечно не везет?
— Ты умрешь, раз причинила боль его слугам. Великий Кровавый Дождь покарает тебя…
Не церемонясь, она воткнула иглу ему в руку. Сначала хотела в глаз, но передумала — это же какая мерзость, потом оттирать придется. Прислужник, открыв рот и вытаращив глаза, дернулся и обмяк.
— Спокойной ночи, — Яффа похлопала его по щеке, и покинула храм.
Кэймрон лежал там же, где она его оставила. На всякий случай Яффа проверила пульс — в норме. Действие порошка продлится еще часа два, поэтому следовало убираться отсюда, пока разгневанный вампир не очнулся.
Проклятие! Она снова провела его!
Морщась от боли, Кэймрон встал. Перед глазами все плыло и кружилось, в горле першило, словно он проглотил горсть песка.
Его чертова невеста облапошила его. Дважды. И поделом — как он мог попасться на один и тот же трюк?
Его оправдывало только то, что в первый раз он не заметил, как она достала яд из кольца. Поэтому и не среагировал сегодня, когда Яффа открыла один из своих перстней.