Занятая мыслями о побеге, она даже не заметила, что прокусила губу до крови. Хлопнув дверью ванной комнаты, Яффа вошла в номер, бросая рюкзак на кресло. Услышав ее, Кэймрон обернулся, убирая телефон в карман, и… Замер на месте, потрясенно выдохнув. Его глаза стали черными, как бывало при сильном влечении или голоде, клыки удлинились, показавшись из-под верхней губы.
Яффа отступила назад.
— Кэймрон? — неуверенно позвала она и облизнула губы. Почувствовав солоноватый привкус во рту, охнула и метнулась обратно, в ванную, но он был быстрее ее. И сильнее.
С молниеносной скоростью Кэймрон переместился к ней, упираясь одной рукой в дверь, тем самым захлопывая ее.
— Остановись, — крикнула Яффа. Она оказалась вжата лицом в дверь, спиной к Кэймрону, и чувствовала на шее его жаркое дыхание.
— Твоя кровь…
Он шумно сглотнул, в его голосе слышалась боль и неуемная жажда.
— Не могу сдержаться…
Наклонившись к ней, он лизнул ее шею. Яффа задрожала. Немыслимым образом страх в ней смешался с желанием. Часть ее боролась, призывая его не делать этого, но другая молила о том, чтобы он вонзил свои клыки в ее плоть.
По рассказам некоторых алвианок, это было великолепно.
— Ты обещал, — она шумно дышала, ощущая, как он колеблется. — Сказал, что не укусишь.
Если он выпьет ее крови… Яффа прикусила губу, не осознавая, что делает. Старая привычка сыграла против нее. Из ранки выступила алая капля, и в это же мгновение Кэймрон взревел, рывком разворачивая ее к себе и впиваясь жадным поцелуем в ее губы.
Она охнула под его напором, растерявшись всего на секунду, но этого хватило, чтобы немного крови попало ему в рот. Потянувшись, он прижал ее руки к двери, держа их над ее головой, и наклонился к шее.
Он собирался ее укусить. Хотел использовать ее.
Прежде, чем он успел вонзить свои клыки в ее шею, яд распространился по его венам. Тело Кэймрона напряглось, пронзенное острой болью; пальцы впились в ее запястья так, словно хотели раздавить их. Он зарычал, теряя контроль над собственным телом, навалился на нее всем весом, уткнувшись лбом в дверь.
— Что… Что со мной? — мучаясь от невыносимой боли, прохрипел Кэймрон.
Осторожно Яффа высвободилась из его хватки. Без ее поддержки вампир просто свалился на пол, упав на спину. Теперь он лежал, корчась в агонии, и смотрел на нее с молчаливым вопросом в глазах.
«Он сам виноват».
— Это мой Дар, — произнесла Яффа. Слезы подступали к ее глазам. Боги, она не хотела, чтобы он мучился!
Собравшись с силами, она продолжила:
— М-мой Дар заключается в моей крови… Она ядовита для всех существ. От такой маленькой дозы ты не умрешь. Но будешь мучиться, пока твое тело не исцелится от яда.