— Твоя мама сказала, что ты пошла помочь Каре, — сказал он, понимая, что у них еще есть время пообщаться, пока до них дойдет Ялма, увидевшая его и издали помахавшая рукой, — Я не могу тебя за это ругать, но ты поступила очень опрометчиво, Кастия… Это было безумно опасно, и ты сама понимаешь это. Когда мы увидели, как водяная стена рухнула, накрыв собой город…, — он покачал головой и тяжко вздохнул, вновь переживая страшное зрелище, от которого у всех зрителей зашлось сердце, — Мы пошли навстречу… Дальше вода уже не прошла бы, и мы ничем не рисковали. А вот, где были вы… Я благодарю Богов, что на вашем пути нашелся этот платан… И ты у меня такая умница…
— О Боги, Кастия, — тяжко вздохнула Ялма, — ну, в кого ты у нас такая непробиваемо упрямая, а?
— В бабушку, — привычно ответила девушка, отбрасывая в сторону мокрое платье и с наслаждением касаясь сухого, которое ей принесла мама. Разговор об упрямстве был такой давний спор, что уже и не имел никакой остроты. Лишь констатация факта. Кстати, отец всегда уверял, что в вопросе упрямства дочь не уступает, как раз, матери, а не бабушке, которая была по нраву помягче обеих спорщиц.
— Кастия, ты же вся изранена! — беспомощно всплеснула руками женщина, поднимая и разглядывая кровавые пятна и разводы на ставшей тряпкой одежде.
— У меня не было выбора, мам, — сказала девушка, оборачиваясь к матери, — Но уже все хорошо, — она улыбнулась и порывисто обняла ее.
Ялма обняла в ответ и покачала головой. "Упрямица", — подумала она, следуя из крохотной подсобной комнатушке в дальней части Храма за дочерью.
Конечно, все раны залечить не удалось без следа. Не до косметических изысков, лишь бы кровь остановить и ткани соединить. Глубокие ссадины на голове не будут видны под волосами, но вот на виске и тот, на руке, который уже начала лечить Кара, она убрала. Материнское сердце требовало очистить кожу дочери от неправильных украшений.
— Где папа и мальчики? — деловито, на ходу поинтересовалась дочь, направляясь через длинный главный зал, отведенный под лечебницу. Вокруг лежачих больных крутились служительницы с закрытых серых одеждах. То там, то тут мелькали и синие одеяния городских целительниц. Где-то среди них была и Кара, вернувшаяся к своим обязанностям.
— Отец внучек повез к нам. Вернее, к Арите. Она с детьми осталась. Здесь не место им, — ответила Ялма, заламывая руки и по-прежнему следуя за дочерью.
Кастия мимолетно обернулась, глянула на мать и подхватила по дороге сунутый ей в руки одной из целительниц тряпочный узел. Его тут же забрала Ялма.