Кастия удивленно опустила взгляд на коробку, завернутую в кусок серой парусины. Все так же недоумевая, она потянулась к ней и, освободив от ткани, взяла в руки. Небольшая плоская из темного дерева. Наверно, из орешника.
Она вопросительно посмотрела на мужа. Он снова поощрительно и с неизвестным девушке предвкушением праздника улыбнулся.
Кастия открыла коробочку. На бархатистой, наверное, дорогой, темной ткани лежали два ряда крупных розоватых перламутровы жемчужин — ожерелье. У нее перехватило дыхание от того, что она видит его так близко.
— Какое красивое, Террин, — прошептала, легонько касаясь жемчужин кончиками пальцев и мимолетно погладив при этом подкладку, — Оно очень красиво, — повторила, потрясенно смотря на то, что видела на жене Владыки по большим праздникам, ибо такое чудо жаль даже трогать руками.
— Еще красивее оно на коже, Кастия, — прошептал Террин, отодвинув своей большой рукой с загорелой до черноты и обветренной кожей руку жены, и, подцепив ожерелье пальцами, добавил, — на твоей, дорогая. Повернись, пожалуйста.
Кастия во все глаза смотрела на руки мужа с ожерельем, поэтому не сразу смогла понять, чего он от нее хочет. Террин держал на одной руке ожерелье, тогда как второй настойчиво ее развернул к себе спиной. Через мгновение на ее грудь легло прохладное жемчужное чудо, а шершавые пальцы пощекотали кожу сзади на шее под тяжелым узлом волос.
— Где твое зеркальце? — шепнул муж Кастия на ушко, пощекотав его дыханием.
— Там, на столе, — ответила Кастия, поднимая дрожащую руку и ощупывая удивительное украшение на своей шее.
Террин отпустил ее плечи и через мгновение поднес к лицу жены посеребренное зеркальце с ручкой так, чтобы в нем отразилось не только ее лицо, но и шея и часть груди с ожерельем. Жемчужины лежали в два ряда, мягко переливаясь на слегка позолоченной солнцем коже Кастии. В отличии от сестры и матери она почти не загорала, хотя и не бегала от солнечных лучей, как богатые горожанки.
Ожерелье мягко светилось. Ровный розоватый отблеск жемчужин бросал блики на выступавшие под тонкой кожей косточки ключиц. Верхний ярус лежал на уровне ключиц, а нижний — немного ниже, на верхней части груди, подчеркивая ложбинку, открытым небольшим декольте.
Серовато-белое льняное платье Кастия, конечно, не было под стать этому роскошному украшению. Но на его простеньком фоне были еще более заметны чистота цвета, контуры и идентичный размер жемчужин. Она не понимала красоту украшения, как это сделали бы искушенные богатством и довольством люди, но сравнить их с теми, что ловили ее братья и сам Террин в юности, вполне могла.