— Джулия, — произнесла София так, словно ответ ей заранее не нравился, — кто тебя сегодня поцеловал?
— Бенедикт; — прошептала она.
— О, Джулия, он тебя любит!
Она повернулась и увидела, что София широко улыбается.
— Лучше бы не любил.
— Почему? Вы знаете друг друга целую вечность и отлично ладите. О, ты должна мне рассказат ь, как это было?
— Неожиданно. — Порочно, тревожаще и странным образом восхитительно. Не то чтобы это произойдет снова. Вряд ли Бенедикт попытается поцеловать после ее холодной отставки. Но конечно же, Джулия не могла повести себя иначе. Разумеется, молодые леди из хороших семей не требуют большего. Да она и не хотела ничего большего.
София игриво шлепнула ее по руке.
— Фу, какая ты скучная. Раз уж ты теперь опытная женщина, могла бы и рассказать мне, чего ожидать.
Джулия опустилась на кровать.
— Я не знаю, как это можно описать. Почему бы тебе не попросить Хайгейта поцеловать тебя? Тогда ты будеть знать.
София замотала головой.
— Я никогда не предам Уильяма.
Джулию распирало желание высказать все, что она думает по этому поводу. Ужасные, жестокие слова, вроде «Как ты можешь его предать, если он толком ни разу не посмотрел в твою сторону?». Коротко говоря, правдивые слова.
Но Софии не нужна правда. Она никогда не хотела ее слышать.
Широко распахнув глаза, София смотрела на сестру, ожидая поддержки своих фантазий, но сегодня Джулия не могла найти ни единого слова поощрения. Только не после Ладлоу и его мерзкого предложения. Однако рассказывать об этом сестре невозможно.
— Конечно, ты не можешь предать Уильяма, — монотонным голосом произнесла Джулия, как школьница, отвечающая зазубренный урок.
— А что, если он сделает предложение?
Джулию как будто сильно ударили в живот. Она резко перевела взгляд на Софию.
— Кто?
— Как кто? Бенедикт, разумеется, глупая ты гусыня! Не думаешь же ты, что я про Уильяма, правда?
— Пожалуйста, прекрати.
София вскинула брови.
— Что такое?
— Я не могу выйти за Бенедикта, и ты это знаешь.
София отмахнулась.
— Мама переживет, что у него нет титула.
Отсутствие у Бенедикта титула было наименьшей из забот Джулии, но она предпочла не обсуждать эти вопросы с сестрой. Они задевали за живое, были частью прошлого. И пусть оно там и остается, надежно погребенное.
— Я не уверена, что переживет.
— Насколько ей известно, я заполучила себе графа. Да она на седьмом небе от счастья и, может быть, закроет глаза на Бенедикта.
— Кстати, как долго ты собираешься ждать, прежде чем разорвешь помолвку? — Джулия сглотнула. — Впрочем, какая разница. Он не делал предложения.