— Значит, это он вложил вам в голову? Думаю, вряд ли мне следует удивляться. Однако объясните, почему же вы приняли предложение, если у вас сложилось такое мнение обо мне?
— Я не поверила. После всех наших разговоров, а уж сейчас тем более. Должно быть. Кливден ошибся.
— Нет… не совсем.
Софии еще глубже забилась в угол, стараясь сделаться как можно меньше.
— Поверьте, я не представляю никакой опасности. И если хотите, немедленно доставлю вас домой.
София выпрямилась и сложила руки па коленях.
— Нет, не стоит, думаю, мне лучше услышать то, что вы хотите рассказать.
Руфус вздохнул, отчетливо осознавая, как рискует, посвящая ее в ту историю. Лучше сразу объясниться. Один брак он уже погубил. Ему хотелось думать, что он многому научился на своих ошибках.
— Я любил свою жену. Когда мы обручились, я знал, что она не отвечает на мои чувства, но думал, что со временем это изменится.
— Так зачем вы женились?
— Семья буквально толкнула ее к этому браку. Понимаете ли, они хотели для нее титула.
— Да, понимаю.
Руфус кивнул.
— Осмелюсь заметить, это очень похоже на вашу ситуацию.
София отвела взгляд.
— Матушка могла бы позволить мне слушать свое сердце и все же с удовольствием увидела бы, как я стану графиней.
— Вы должны мне поверить. В конце концов Кливден разбил бы вам сердце. Та боль, которую вы испытываете сейчас, усилилась бы в сотни раз, согласись вы на его предложение. Он никогда не будет хранить верность.
— Вы уже говорили это. — София настороженно посмотрела на него. — Но откуда вам знать?
— Такая умная девушка, как вы, могли бы и сами догадаться.
— Вы хотите сказать… он… и ваша жена…
— Да, у них была связь. Я уверен, были и другие, но она постаралась, чтобы я узнал о ее отношениях именно с Ладлоу. Устроила так, чтобы я их застал.
София схватилась за грудь.
— О боже.
— Теперь мне кажется, тем самым она хотела подтолкнуть меня к разводу.
Руфус закрыл глаза, и эти двое в постели, голые и растрепанные, поджидающие его, мгновенно возникли перед ним. Он никогда не видел свою жену такой удовлетворенной, как в тот раз, когда выломал дверь в комнату, которую они выбрали для своего рандеву.
— Я прекрасно понимаю, какой гнев вы сейчас испытываете. Шок, боль, вопросы. Почему она не могла ответить на мои искренние и честные чувства? Почему искала утешения с кем-то другим? Почему я оказался недостаточно хорош?
У Софии перехватило дыхание, а в глазах сверкали слезы.
— Если это вас хоть немного утешит, замечу, что боль со временем притупляется. Сейчас в это сложно поверить, но, проснувшись однажды утром, вы удивитесь: что, собственно, я нашла в этом идиоте?