— Может мне и вас развлечь? — Выплюнула девушка, поднимаясь. Она первый раз позволила заговорить себе за столом в присутствии всех членов семьи, занятно, что никто не заткнул ее сразу же, Наяда ожидала более бурной реакции.
Леди Эдиона удивленно уставилась на служанку, перестав завтракать. Наяда усмехнулась, оба хозяина дома считают ее послушной своей воли, настолько что не могут предположить ее побег, или ядовитую фразу, будто невзначай брошенную их старшему сыну. Возраст сделал обоих родителей чувствительными, к тому же они давно устали от перепалок братьев. Глухой от злости голос служанки окончательно их подкосил.
— Сядь и замолчи, — господин Дамир выпрямился и нахмурился, мысленно уничтожая девушку. Наяда едва не засмеялась от его упорства, вот-вот глаза лопнут от натуги.
— Попробуйте меня заставить.
Леди Эдиона прикрыла рот рукой, подавляя тихий вскрик и закатила глаза. Наяде хотелось сказать ей, что она не леди и никогда не станет себя так вести, из служанки не воспитать принцессу. Видимо, леди Эдиона была иного мнения.
Открытое неповиновение на глазах у всех. Наяда наконец ощутила облегчение от сказанного, поджатые от злости губы наследника, побуждали ее продолжить. Девушка вышла из-за стола, движимая инстинктом, она вслушалась в собственные ощущения, заставляя силу, свалившую Знатного пробудиться. Почти сразу ее обволокло спокойствием и приятной тягой, уговаривающей разорвать внутренности Дамира. Девушка заулыбалась, чувствуя прилив забытых ощущений, убийственная способность казалась ей пушинкой, прокатывающейся от плеч по рукам и щекочущей кончики пальцев. Вся прелесть заключалась именно в ласкающей составляющей, успокаивая, защищая невидимым коконом от новоиспеченного лорда и его злых глазок.
Ей стало интересно, ведь если не станет старшего наследника, вся власть перейдет к Мардару. Было бы так просто вытянуть руку и послать поток силы в сторону Дамира, заставить его внутренности сжаться и лопнуть. Девушка представила удивление на лице наследника и страх в глазах остальных.
Дамир тоже встал и направился к ней, намереваясь покарать девушку. Наяда вытянулась в струну, предвкушая, как ее сила не даст лорду дотянуться до нее, ударить. Стоит только пожелать и его не станет в одно мгновение, на полу растечется лужа крови, предупреждая всех о том, кто Наяда такая. Ее нельзя безнаказанно оскорблять. Быть может раньше, она стерпела бы все от этого мужчины, любое унижение, любую гадость, ради его улыбки. В то время она была грязной нищей горожанкой, загибающейся в полях. Впрочем, и неделей раньше она не позволила бы себе открыто грубить старшему господину. Однако теперь у нее появился весомый довод не гнуться перед Дамиром, этот неприкасаемый аргумент перебегал по ее жилам и мышцам, ласкал шею и позволял вздохнуть свободно, ощутив сладость ветерка из открытого окна. Новое открытие раз и навсегда изменило девушку, прошлой ночью она вскочила с кровати и долго искала пистолет под подушкой, почти не осознавая, что это такое и зачем ей нужно. Подобные видения и всплески интуиции больше не удивляли. Наяда старалась приспособиться к этим неизведанным ощущениям, понять их, вспомнить нечто важное. Ее память пыталась вернуться, нужен был лишь небольшой толчок, что-то что взбудоражит и вернет ей утерянное или отнятое кем-то, до кого девушка обязательно доберется.