Хеуд засмеялся громче, отлипая от стены бывшей школы и развел руками.
— Нравится? — Ехидно поинтересовался он. — Твоя работа, а солдаты, — Знатный прищурился от удовольствия, — моя, — прошептал он последнее слово, но Наяде хватило и этого.
Всё встало на свои места. Хеуд мстил ей, уничтожая город. Мстил за украденные доказательства, за драку, за унижение. Только что он сам признался, что причастен к тому, что солдаты сотворили с Хортом.
— Держи ее! — Приказал военный, подзывая еще четверых. Передав девушку в руки сослуживцам, он указал на нее пальцем седому мужчине со шрамом через весь правый глаз и скулу, заканчивающийся на верхней губе.
— Ошибки быть не может, генерал.
Наяда подняла голову, чтобы встретиться с ним глазами. Генерал. Она скривилась, рассматривая мужчину, он ухмыльнулся, так же рассматривая девушку.
Хеуд подошел к генералу, они о чем-то негромко заговорили, но слух девушки уловил их речь.
— Ее способности проявились, я лично видел, милорд Дамир подтвердит, генерал.
— Вы очень вовремя дали знать об этом создании, господин Хеуд. Король непременно наградит вас.
Наяда дернулась, пытаясь опрокинуть одного из солдат, получила удар в живот, но вопреки ожиданиям военных, не обмякла, а засопротивлялась активнее, норовя выбить кому-нибудь из солдат челюсть головой.
Разговор генерала и Знатного привел ее в неистовство. Хеуд писал о ней королю, все происходящее он распланировал давно, позволяя девушке наслаждаться спокойствием, пока он готовит ей ловушку. Теперь упорная слежка Дамира и поцелуй Хеуда стали понятны. Им нужно было некое подтверждение для короля, откуда оба знали о таящейся в ее жилах силе. Словно два змея, они выжидали добычу, наблюдая за ней из укрытия, словно пауки, плели паутину вокруг нее, схлопывая ловушку.
— Стой смирно! — Приказал один из солдат, приставляя к ее виску пистолет. — Иначе будет больно, — засмеялся он.
Наяда сглотнула слюну, смешанную с кровью, и затихла. Значит это правда, оружие, извергающее огонь и гром существует. Она не знала, как оно работает, но проверять не хотела.
Хеуд подошел к ней и схватил за подбородок, заставляя смотреть на себя.
— Ну что, уже начала раскаиваться? — Смеясь проговорил Знатный. — Весь этот пир ради тебя, милая. Наслаждайся.
Наяда сгорала от ненависти, она чувствовала, что ее кровь вскипает, сердце барабанит и бьется о ребра, словно бешенное. Она сжала зубы и подалась вперед, насколько позволяла хватка солдат и приставленный к виску пистолет.
— Жалею только об одном, — грозно прорычала девушка, выплевывая из себя слова, — что не убила тебя в ту ночь.