Открываю рот, позволяя, поцеловать, зайти дальше. Знаю, что буду упрекать сама себя, корить, но это же будет потом. Почему бы не утонуть сейчас в нем? Хотя бы на мгновение...
Ивах только этого и ждал. Он прижимает меня к стене, откинув цветы и пакет ногой в квартиру. Затем закрывает дверь не отрываясь от меня и наконец запускает руку под тонкую майку из атласа. Холодные пальцы касаются груди, цепляют соски, намеренно резко и быстро, от чего выгибаюсь навстречу. Изо рта вырывается стон, который Матвей хватает и целует меня еще сильнее, агрессивнее. Как будто он тоже тосковал по мне, как и меня тоска накрывала ночами по нему... В его объятиях столько всего, что трудно разобраться и понять, особенно когда сама не совсем нормально себя чувствуешь.
— Алина ....
Мое имя срывается с его губ. Оно так сладко звучит, что я просто неистовствую, теряю голову и остатки гордости. Его мужское естество упирается в меня твердым стержнем. Оно кричит насколько сильно, что Матвей меня хочет... И я тоже... я хочу.
Пальцы бывшего пробираются под шортики и трусики. Касаются складок между бедрами и нажимают на сосредоточение всех нервных окончаний. Влага стекает с меня прямо на них, и Матвей довольно урчит. Отрывает рот от моего рта и засыпает поцелуями шею. Сбрасывает лямку майки обнажая грудь и накрывает губами сосок, который уже торчит и готов принять ласки. А пальцы в этот момент врываются в горячее лоно, пульсирующее от ожидания ....
— Какая же ты .... - Его голос срывается на тихий хрип. А я не удерживаюсь. Я готова слиться с этой стеной, только чтобы не прекращал.
— Мам? - Тонкий детский голос неожиданно раздается почти рядом с нами.
Оба замираем, не зная, как выйти из ситуации. Сердце громко стучит, в висках пульсирует, дыхание быстрее и тяжелое. Медленно, словно сладкая мука, Матвей вытягивает пальцы, поднимает голову от груди, и выравнивается. Заглядывает в мои глаза своими синими океанами, от чего мурашки выступают на коже. Взгляд глубокий, проницательный, кажется, что он продолжает ласкать меня им. И даже этого достаточно. А потом облизывает палец, который недавно был в там.
— Моя сладкая. Не отдам. — Хрипит гортанно. Мгновение и вот он поворачивается к Марку. — Доброе утро, сынок ! — Говорит, пока я все еще ошарашена, сбита с толку, такой сексуальной наглостью.
Забываю, как дышать. Все на свете забываю. Глотаю слюну и наконец просто толкаю Матвея в спину. Быстро поправляю пижаму и цепляю улыбку на лицо.