«С чего бы начать? – задумался Дима. – Как ты уже могла убедиться на собственном опыте, животная сущность, заключенная в каждом драконе, требует окружить неустанной заботой свою беременную пару, стоит той только попасть в поле его зрения».
«Подожди, - перебила его Мила. – То есть забота обо мне в лесу, экскурсия по дворцу, объятия, нежность – все это, ты хочешь сказать, продиктовано требованиями огромной ящерицы?!»
«Отчасти это так», - подтвердил худшие опасения Милы мальчик.
«Вот же… Культурных слов не хватает, чтобы описать то, что я сейчас чувствую, - и только досчитав до десяти, она продолжила, - а-а-а-а-а, да почему все так сложно! Ладно, не стоит вешать нос, - через силу улыбнулась женщина. – Во всем надо видеть и что-то хорошее: чем чаще я мозолю ему глаза, то меньше у него остается времени мыслить адекватно и планировать мое путешествие к черту на кулички. Я правильно понимаю?»
«В принципе все так и есть», - согласилась с ней Мия.
«Ну вот, уже есть за что зацепиться. Осталось только придумать, как это провернуть», - оптимистично заключила она.
«Мам, а может заставить отца ревновать, - неожиданно предложила девочка. – Дима не успел рассказать, но драконы не выносят, когда рядом с их беременными женщинами находятся посторонние мужчины, каждый из них воспринимается как соперник, которого необходимо устранить. Запах другого приводит их в неконтролируемую ярость».
«Ничего себе порядочки: это что же теперь при встрече ни руки для поцелуя не подать, ни щечки не подставить?», - поразилась Мила.
«Ага, можешь на деле проверить», - подначивал мать Дима.
«Лучше воздержусь. Сейчас мне его ревность совсем не нужна», - уверенная в своей правоте, возразила она.
«Почему?» – хором воскликнули дети.
«Разве ревность - не показатель, что он к тебе не равнодушен», - развил общую мысль мальчик.
«Нет, милые мои, все эти чувства не будут настоящими, - улыбнулась она наивности малышей. Иногда Мила забывала, что они всего лишь дети, пусть очень смышленые, но все же дети. – Это лишь инстинктивная реакция. Не стоит играть с огнем, вашему отцу не составит труда разобраться в ситуации, и тогда не видать мне его доверия во веки вечные».
«Но разве ты не собираешься также воспользоваться его слабостью?» - резонно заметил Дима.
«Собираюсь, - не стала отрицать очевидного Мила. – Но! Я расцениваю это как возможность присмотреться друг к другу. И в этом нет ничего плохого. Играть с его чувствами или притворяться я не буду. На обмане доверия не построишь».
Дети, ощутив смену настроения матери, не стали донимать ее расспросами. Сама же женщина бездумно смотрела в окно, пытаясь усмирить былые обиды, которые разбередил этот разговор: предательство Руслана до сих пор причиняло ей боль, и лишь ей одной было известно, скольких усилий было приложено, чтобы заставить себя открыться и снова довериться другому мужчине.