А всё знаете, почему? Потому что простым россиянам не доступна услуга «прицепить к поезду вип-вагончик» или «отправить поезд вне графика, потому что я так хочу».
Наверное, простые россияне берут билеты заранее и даже предупреждают о желании приехать, а не заваливаются в квартиру своей бывшей девушки в девять утра субботы с самодовольной физиономией.
— Вижу, ты так рада меня видеть, Натусь! — подмигнул мне Ян, быстро просочившись внутрь квартиры, пока мне не пришло в голову закрыть дверь. И оглядев меня с ног до головы оценивающим взглядом, ехидно уточнил: — Я что, не вовре…
Нужно ли пояснять, кто именно в этот момент высунул свою растрёпанную светлую макушку из спальни? А вслед за макушкой и голый торс, и красноречивый красный след зубов на нём.
Вот сейчас как никогда подошло бы уже озвученное мной «Блять!», но я просто жуть как не любила повторяться.
— Привет, — брякнул Тёмка, и прежде неудобная ситуация стала походить на комедию абсурда.
— Вы что… это? — растерянно выдавил из себя Ян, переводя взгляд с меня на Артёма и обратно. Сказала бы я, что он вмиг растерял своё красноречие, но Ян и красноречие настолько же несовместимые понятия, как я и скромность.
— Пффф, Ян, ну что ты как маленький! — кажется, тут оказалось недостаточно небрежного тона и того, как картинно я закатила глаза, и требовались какие-то дополнительные пояснения, давать которые мне, конечно же, совсем не хотелось.
В принципе, последние лет пять своей жизни мне вообще не хотелось что-либо Яну давать. Ну только если очередной повод пожалеть, что вовремя не оценил меня по достоинству — куда же без того, чтобы потешить своё самолюбие.
И сейчас, хлопнув ладонью по его небольшому животику, торчащему над поясом брюк (мелочь, а приятно!), я с самым непринуждённым видом прошествовала мимо, вытолкнула Артёма в коридор и бросила им обоим напоследок:
— Вы пока поболтайте, а мне нужно одеться.
Если вдруг вы решите задать вопрос, почему же мы с Артёмом не посвятили своего общего «друга» в особенности наших не чисто дружеских отношений (например, когда почти две недели гостили у него в Питере на новогодние праздники), то я вам отвечу:
«А хрен его знает…»
Но зная бабскую натуру Яна, теперь можно было ожидать от него показательной обиды и слёзных причитаний о том, как мы его предали. Или же возвращения к обожаемым им назойливым шуточкам о…
— Ай! Ты совсем уже? — воскликнул Ян максимально приближенно к ультразвуку, и из любопытства я даже отложила поход в ванную и тут же заглянула на кухню.
Ян скулил, держась пальцами за переносицу, и бестолково метался из угла в угол.