— Наверное, ты права, — подумав, пробормотала Анохина, не глядя на меня и очень натянуто улыбнувшись, чем заставила начать переживать не на шутку.
— Рита, ты в порядке? Мне кажется, будто ты чем-то очень расстроена в последнее время, — решилась узнать я, воспользовавшись редчайшей возможностью поговорить наедине, ведь они почти всегда были вместе со Славой, а когда тот наконец отходил куда-нибудь, оставались или Иванов, или Натка, при которой мне почему-то чисто интуитивно не хотелось начинать этот разговор.
— Я в порядке, Поль, не переживай. Просто этот спектакль требует так много сил и внимания, что я уже начала жалеть о том, что решила принимать участие. Я не думала, что всё начнёт оборачиваться проблемами в наших… — она резко осеклась, бросив мимолётный взгляд мне за спину, ещё раз натянуто улыбнулась и наигранно бодрым голосом продолжила: — Набрали желающих сыграть, а с ними приходится повозиться, чтобы объяснить что и как делать. Слишком утомительно.
— Да, актёры там явно все никудышные, — весело подхватил Слава, опустившись на место рядом с Марго. Он аккуратным движением взялся за край юбки, оказавшийся зажатым между их стульями, высвободил его и опустил ей на колено, неторопливо пригладив ладонью. На её лице промелькнуло чувство, отдалённо напоминавшее смущение, а вот мне стало по-настоящему стыдно быть случайным свидетелем подобного жеста, выглядевшего до того эротичным, что немного сбилось дыхание.
Не так я представляла себе взаимодействие «просто друзей».
— О да, давайте ещё разок обсудим ваш спектакль, — закатил глаза подошедший следом Иванов и привычно раскинулся на шатком школьном стуле, как в огромном мягком кресле. Он снова был угрюм и зол и напоминал огромную хмурую тучу, неотвратимо нависающую над столом с того самого дня, как наша футбольная команда проиграла последний матч, тут же оказавшись на грани вылета из чемпионата. И пусть это было очень странно, но я испытывала какое-то не поддающееся разумному объяснению чувство вины из-за их поражения, будто своими резкими словами или приключившейся накануне игры неприятной сценой могла окончательно сбить и без того переживавшего Максима.
Тем не менее, на все его постоянные придирки и безостановочно изливавшийся сарказм я предпочитала принципиально не обращать внимания, больше не вступая с ним ни в какие диалоги при наших общих друзьях. Правда, всё это оказалось совсем легко осуществить, ведь злость он предпочитал срывать на ком угодно, неудачно попавшемся под руку, включая даже лучшего друга, но не на мне. А я не могла не заметить столь подозрительных изменений в его поведении, причиной которых наверняка стала та самая брошенная им фраза про моего брата.