— Да пошли они, — хрипло шепчет Влад, почти касаясь губами моей шеи. Да он настоящий профи в вопросе того, как качественно пытать женщину…
А телефон не унимается.
Кажется, эти периодические гудки вибрации происходят у меня в голове, и с каждой секундой в ней становится все жарче от стыда.
Господи, как надоело все это…
— Ответь, пожалуйста, — умоляю, сжимая пальцы на его ладони, — это ужасно отвлекает.
Он всего лишь выдыхает, но насколько же выразительным получается этот вдох. Сразу видно, что он думает и обо мне — которую так просто отвлечь — и о звонящем, который никак не уймется и, кажется, уже пошел на второй круг прозвонов.
— Да, — если бы мне ответили таким разъяренным тоном, я бы, пожалуй, передумала вести разговор с собеседником прямо сейчас.
Но фотографию его отца на заставке я заметить успела.
Дьявол. Вот теперь точно все…
Роняю лоб на плечо Влада, отчаянно хочу вцепиться зубами хотя бы в дорогую ткань его стильного пиджака. И пусть меня от него отдирают с мясом.
— Когда Тимур перестанет хныкать, а ты — перестанешь дуть ему на вавки, передай ему, что затыкать мою жену ему не позволено, — сдержанно произносит Влад, перебивая длинный монолог отца, который мне разобрать не удается.
Судя по всему, Тимуру действительно досталось. И он наябедничал Кариму Давидовичу. Поэтому так запоздало мое разоблачение?
Ну, значит, сейчас грянет…
Я не слышу ничего из речи Карима Давидовича, я, буквально заставляя себя не слушать, лишь крепче жмусь к Владу, прикрыв глаза и растягивая эту сладкую агонию. Господи, как же хорошо вот так…
А уж когда пальцы его свободной руки забираются в мои волосы, пробираясь под пряди сложной косы…
— Пошли, — Влад лишает меня этого маленького незаслуженного десерта, и дергает за самый кончик косы, — я испортил отцу настроение и разговаривать сегодня о бизнесе он не желает. Значит, мы вовсе не обязаны тут находиться. Знал бы, даже не болтал бы с Тимуром, сходу бы дал ему по морде, и вернулся в машину.
Его спокойствие оказывается для меня самой большой неожиданностью.
И вглядываясь в его лицо, я не вижу вообще никаких изменений в настроении.
Карим Давидович что… Ничего про меня не сказал?
Влад увлекает меня за собой, к выходу из дома, по пути набирая водителя.
На улице я еще успеваю обернуться, бросить взгляд на второй этаж дома. Глухой и темный. Все буйство света и энергии происходит на первом этаже, там в окнах мелькают люди, оттуда слышится смех.
И все-таки на втором этаже я вижу невысокую, сидящую в кресле фигуру Карима Давидовича. Он так и остался там? А хрупкий силуэт рядом с ним — видимо, Василиса.