Я отталкивал её и свои мысли о ней, ровно для того, чтобы пустить на ветер все потраченные усилия. Чтобы захлебнуться ею с одного глотка и проиграть всухую.
С каким удовольствием я вцепился в первый попавшийся предлог ей подыграть, хотя намеревался держаться до последнего.
Я пытаюсь не торопиться. Отсрочить неизбежный финал.
Хочу растянуть в бесконечность каждую секунду того, как она захлебывается кайфом. Хочу себе все время мира! И чтобы она больше никогда в своей жизни ничего не боялась! Мечтатель, Владислав Ветров. Мечтает даже в постели с женщиной, которую хотел уже до озверения. И получил. Наконец-то!
Её вкус — на нёбе, на языке, пропитывает меня насквозь. И я шепчу какую-то дурь, о том, что она даже на вкус — цветочно-медовая, будто осыпанная сладкой пыльцой. Был бы шмелем — заопылял бы только её бутон до одури.
Человеком впрочем…
Делаю то же самое…
Цветочек, мой Цветочек, как же просто ты меня разгромила…
Господи, как же мало…
Лежать вот так, уткнувшись носом в висок моего Цветочка, вдыхать её запах, поглаживать по голой подрагивающей спинке. Почти физически ощущать утекающие сквозь пальцы секунды. Минуты. Часы…
И как же я ненавижу планы моей судьбы на меня…
Я не собирался уходить так рано.
Не собирался допускать, чтобы моя женщина по пальцам могла пересчитать разы нашей с ней близости.
А вариантов нет. Все что я могу ей дать — безопасное будущее. Чтобы она не боялась смотреть вперед, смотреть на мужчин прямо…
Потом. Когда меня не будет. А сейчас никому её не дам. Моя.
И от моих пальцев на её коже будут следы.
Цветочек приподнимается на локте, выворачиваясь из-под моей руки. Я против, но и она проявляет такую настойчивость, что удерживать её дольше уже смахивает на принуждение.
Казалось бы… Мы зашли далеко, куда дальше, чем я планировал заходить. Но при этом…
Она на меня не смотрит. Просто молча одевается, тянется за мое плечо, чтобы забрать блузку, упрямо игнорирует то, что я перехватываю её за запястье.
Бывает такая слабость, перед которой отступит даже носорог вроде меня.
И эти упрямые губы, стиснутые в тонкую линию, оказываются для меня хорошим таким ударом. Не так я видел её после первого нашего с ней раза.
Я подтягиваюсь к ней, провожу ладонью по пока еще голому колену, заставляя замереть.
— Прошу тебя, — тихо шипит Маргаритка, — не здесь. Не в клинике. Или ты планируешь оплачивать здесь аренду койкоместа вместо того, чтобы здесь лечиться?
— Ну, раз тебя так заводит эта палата — идея стоящая на самом деле, — фыркаю, пробегаясь пальцами по растрепавшимся волосам, убирая их на другое плечо. Обнажая шею. Слишком красивую и слишком пустую. Моей отметины как личной подписи здесь точно не хватает.