Он перестал улыбаться, отняв у нее свою руку. Губы его брезгливо скривились, и он отошел в сторону, вытирая ладонь о брюки.
Кэрол проводила его взглядом, чувствуя, как пылает от обиды лицо. Том подошел к Эмми и остальным ребятам и, сказав что-то, засмеялся. Кэрол показалось, что он смеется над ней, и ей захотелось расплакаться и убежать. Эмми поманила ее пальцем, но она отрицательно качнула головой и присоединилась к Даяне, которая сидела в одиночестве, растерявшись от непривычного количества людей.
— Это не справедливо, — тихо прошептала она.
— Что? — не поняла Кэрол.
— То, что он умер, — она тихо вздохнула. — Мне так его не хватает.
— Мне тоже. Помнишь, он все мечтал на мне жениться? — Кэрол грустно улыбнулась. — Интересно, что во мне ему так приглянулось?
— Он очень любил тебя, — с теплотой в голосе проговорила Даяна. — Иногда я даже ревновала.
— Правда? — Кэрол засмеялась.
Даяна кивнула и тоже рассмеялась.
— Веселитесь, девочки?
Кэрол вздрогнула и посмотрела на Тома Фокстера, каким-то образом оказавшегося у нее за спиной.
— А почему бы и нет? Ведь праздник, — собравшись с духом, как можно веселее ответила Кэрол.
— Я веселюсь не только по праздникам, — его взгляд остановился на Даяне.
Кэрол представила их друг другу, так как они были незнакомы. Том улыбнулся Даяне, та ответила ему робкой улыбкой. Весь оставшийся вечер он ни на шаг не отходил от нее, даря ей все свое внимание. Кэрол украдкой наблюдала за ними с ноющим в груди сердцем. Даяна улыбалась, смеялась, ее красивые глаза вновь обрели живой блеск. Он явно понравился ей. А она ему. Ну почему так случается в этом мире?
Отвернувшись, чтобы не видеть их довольных физиономий, Кэрол присела у елки.
Взяв из груды подарков маленькую, упакованную в яркую оберточную бумагу коробочку, она открыла ее. На голубом фоне бархата сверкнул металлическим блеском небольшой нож, лезвие которого было спрятано в рукоятке. Глаза Кэрол наполнились слезами.
Она так ждала этого вечера, так почему же теперь так грустно? Из-за Тома Фокстера или вообще от обиды на жизнь? Она не заметила, как к ней тихо подсела Эмми. Хорошенькое личико ее выражало огорчение и сопереживание. Тяжело вздохнув, она взяла Кэрол за руку.
— Не расстраивайся, сестренка. Зачем он тебе нужен, этот расфуфыренный попугай, ты найдешь себе мальчика получше, — утешила она.
Кэрол кивнула, но глаза не подняла.
— Ох, уж эти мужчины! — Эмми со злостью сжала кулак. — Так бы и врезала ему по противной физиономии! Хочешь, так и сделаю?
— Не надо, — шепнула Кэрол безжизненным голосом.
Минуту Эмми молчала.