Газеты на следующий день после Новогоднего приема в Девичьем Замке вышли с большим опозданием. Зато сразу двойные. Уместить всю новую скандальную информацию в одном номере не получалось. А придержать её - тоже. Поскольку журналисты безошибочно определили наличие в Замке журналистов и корреспондентов из конкурирующих изданий. И допустить, чтобы они опубликовали что либо раньше родной газеты не позволяла профессиональная гордость.
Причем те газеты, чьи редакции догадались послать в Замок кроме пишущей братии еще и художников, оказались в большом выигрыше. Поскольку одно - описать платья хозяек Замка, и совсем другое - показать их, пусть даже и в черно-белом цвете. Эти два издания вышли позже всех, но тираж был разобран сразу и пришлось его даже допечатать. Граверы начали работать еще ночью, но зарисовок должно хватить еще на пяток выпусков.
Основной новостью стало вопиюще безобразное поведение посла Оучкумены. Самым мягким заголовком было "Посол Оучкумены перепутал столицу Рошалии с родной степью". Газеты смаковали и пристрастие посла к спиртному, и попытку набросится на девушку по окончании Бала. Супругу легмиссийского посла начали атаковать журналисты всех изданий как пострадавшую от действий господина Волта.
Пытались взять интервью и у господина Волта, от которого он категорически отказался. Мешала толи проснувшаяся совесть, толи полученный от удара гвардейца тройном перелом челюсти и шесть выбитых зубов. На попытку потребовать от господина Гонта заявить Кристоферу ноту протеста, военный атташе посоветовал Первому Принцу степей начать собирать вещи. Поскольку его высылка - дело пары дней, и указ о его отправке домой и аннулировании верительных грамот задерживается исключительно, чтобы дать газетам как следует пополоскать имя Волта в жидких отходах человеческой жизнедеятельности.
Второй новости стало восторженное описание самого Замка, обстановки донжона, обеда и развлекательной программы. Газеты пели дифирамбы Королевскому цирку и ледовым танцорам. Не остались без внимания и показательные выступления на мечах и ножах. Но здесь комментарии были более сдержанные - особым миролюбием никто из участников не отличался, и желающих повторить подвиг при столкновении с кулаком гвардейца, островитянина или "тени" среди журналистов не нашлось.
Новость о появлении на приеме шоломийского посла с рошалийской дворянкой потерялась, и если раньше бы она стала достоянием первых полос, то сейчас про неё упоминули вскользь на последних. Что самого графа Черри и его спутницу совершенно не огорчило.