— Ну, и что это было? — раздался за спиной вкрадчивый голос.
Я зажмурилась, сделала глубокий вдох, и мысленно сосчитала до десяти. Вроде, помогло.
Оборачивалась я уже с легкой улыбкой на губах. Да и колени практически не дрожали. В отличие от голоса.
И тогда я решила, что лучшая защита — это нападение.
— Нет, ну а что? — возмутилась я. — Домой вы меня не отпускаете. Вот я решила сама… Вернуть хранительницу на законное место.
Вряд ли они знаю, как происходит передача дара. Пусть лучше думают, что это была попытка побега.
— При помощи шпионки, которая ни к нашим, ни к вашим отношения не имеет, — заметил император. — А, и еще приплела кровавый ритуал с использованием единственного на всю империю кровавого алмаза. Который, кстати, веками хранится в нашей сокровищнице и света белого не видел несколько десятилетий.
— Именно так, — подтвердила я.
— Неподражаема, — покачал головой император и тепло улыбнулся. — Я все чаще задумываюсь, что нам бы тоже не помешала хранительница. Хочешь остаться?
— Нет, — пришла я в ужас от этих слов. Хотя, испугалась я скорее не возможности остаться здесь, а того, что моя империя лишится хранительницы.
— Отчего же? — Удивился император и направился ко мне. За каждым его шагом следовал новый вопрос. — Тебе не нравится империя?
— Нравится, — вздохнула я, делая шаг назад. И уперлась спиной в дверь. Теперь мне только и оставалось, что наблюдать за приближением мужчины.
— Этот город? — продолжил он.
— Н-нет, — пискнула я.
— Дворец? — еще одно предположение.
И еще одно «нет» от меня.
И когда нас разделял всего один шаг, он спросил:
— Я?
Он оказался так близко. Пугающе близко.
Сильный мужчина, правитель, могущественный маг. И я — слабая, глупая девочка, без магии, без прав, запертая в чужом дворце.
— Оставайся, — шепнул он, кладя ладони на дверь, сбоку от моих рук, тем самым лишая возможности отстраниться.
— Не могу, — так же тихо ответила я, едва замечая, как в моем голосе проскользнуло сожаление.
— А хочешь? — еще тише спросил он, наклоняясь ко мне, опаляя дыханием мою щеку.
— Да, — почти неслышно призналась я, стыдясь этого желания.
Но он услышал.
В следующую секунду его губы коснулись моих в жарком, нетерпеливом поцелуе. А я, отбросив на минуту все предрассудки, подалась вперед, позволяя заключить себя в объятия и углубить поцелуй.
По телу будто сотни искр пробежали. В ушах зашумело, но даже сквозь этот шум я расслышала собственный стон удовольствия. Руки сами потянулись и обвили шею мужчины.
В этот момент для меня больше ничего не существовало.