Потом она вышла на работу, и навалившиеся дела ее немного отвлекли. А потом Яша уехал, и мир опустел.
Утром она старалась уходить из дома затемно и затемно же возвращаться домой, только чтобы не видеть эту ворону. В выходные дни она старалась не смотреть в окно, задергивала занавески, но все равно взгляд ее натыкался на это черное пятно, и тоска сжимала сердце до физической боли.
На зимние каникулы Юля встретилась со своим предполагаемым женихом, и он ей чрезвычайно не понравился. Глаза его бегали, беспокойные руки постоянно что-то теребили, он как-то заговорщицки улыбался и говорил исключительно полунамеками. Юле было тяжело, и она никак не могла добиться ясности в главных вопросах: когда же он все-таки собирается уезжать и в этой связи, когда им надо будет жениться. Вроде бы он собирался уезжать в начале лета, и Юля пришла в ужас оттого, что осталось так мало времени, а сделать нужно будет так много, но потом выяснялось, что в начале лета он только поедет в Хайфу улаживать кое-какие свои дела.
После этой встречи на душе остался мутный неприятный осадок. Ей казалось, что она приняла участие в каком-то фарсе, и ее «жених» прекрасно знал, что это фарс, что ничего на самом деле не будет, и для человека умного это очевидно, потому что нелепо, глупо и неправдоподобно. И выглядела она навязчивой глупенькой немолодой бабенкой, до сих пор верящей в благородных разбойников и Алые паруса. Она стала додумывать дальше и вдруг осознала, что у Яши началась новая, совершенно другая жизнь, в которой наверняка хватает своих проблем, что он сожалеет о своем предложении вытащить их к себе, и что затеянное им предприятие – всего лишь попытка потянуть время и спустить дело на тормозах. Еще она осознала, что Яше уже много лет, да и ей тоже уже немало. Ком невеселых мыслей рос внутри нее, давил на сердце, и ей делалось душно и жутко.
А зима все длилась и длилась, серая, метельная, ветер трепал и трепал мертвую ворону на проводах, и Юле в голову стали приходить мысли о смерти.
Несколько раз звонил Яша, но было плохо слышно, к тому же она почти сразу начинала плакать, и уже не могла уловить то, что уловить было возможно.
В начале апреля вдруг стало тепло, яркое солнце дотапливало остатки снега и льда, и давало какую-то неясную надежду. Однажды, выглянув в окно, Юля обнаружила, что вороны на проводах больше нет.
7. Высшее милосердие
О том, что Яша погиб, Юля узнала только месяца через два после того, как его не стало. Никто из его друзей или родственников не позвонил ей, не сообщил эту страшную весть. В институте она краем уха уловила разговор двух кадровичек: