Отправляли на покой, отсылая от себя, своего тела. И своих, так ею любимых ласк. На это Хлоя пойти не могла. Еще примерно год назад девушку можно было бы спасти из лап смерти, которой она вся пропахла, но умело маскировала и этот дефект.
Но девушка не смогла отказаться от любимых. Не смогла и не сможет. Она всегда будет принадлежать им. И ей наплевать, что эти счастливые моменты вскоре будут прерваны смертью. Еще лет десять, а может, и все пятнадцать она проживет. Главное, чтобы обо всем происходящем не прознал отец.
Хотя, с другой стороны, ее отец ничего и не сделает, не стоит и надеяться, лишь наградит презрительным взглядом да скажет сквозь зубы, что она сама виновата. До дочери лэрду Макентошу давно не было дела. Она для родного отца была мертва еще тогда, когда ей выпала честь отправиться на откуп драконам.
Хлоя, будучи темной эльфийкой, родилась в Ионасе, где существовала жесткая традиция. Раз в примерно пять лет все незамужние девушки материка методом случайного выборного голосования избирались в наложницы, или можно назвать красивым словом — фаворитки для наследников Драеклонского престола. Такой же порядок был и для эльфийских мужчин, если наследники престола были женского пола.
И выбор пал на лэрди Хлою Макентош. И сама Хлоя изначально была подобному факту совершенно не рада, да что там, она была в ужасе и даже пыталась сбежать.
Тут Хлоя вновь грустно улыбнулась, покачав головой, сетуя на свою прошлую наивность и глупость.
Ее очень даже быстро вернули имперские стражи, а стоило ей познакомиться с наследниками драконами, то и бежать ей больше не хотелось.
И все же, из-за чего так произошло, и чем же Ионас провинился перед Драеклоном, что была введена подобная строго соблюдаемая жестокая традиция?
Если говорить коротко, все просто.
Это произошло еще во времена первого появления драконов на Ардертарте и их завоевания будущих подконтрольных материков.
Правительнице Ионаса, мягко говоря, было не по нраву, что кто-то попытался урвать кусок не принадлежащей им власти. И матриархальный материк вступил в конфронтацию, за что и поплатились и платят по сей день.
Ехидно усмехнувшись самонадеянности некогда великой и благоговейно почитаемой правительницы, поморщилась, задев языком острый скол зуба.
Да. За все всегда нужно платить. Истинная, жизненная, правда.
Девушка провела уже ставшие стандартными процедуры, возвращая себе нежный воздушный облик и розовую кожу без единой раны, как и здоровые белоснежные зубы, и выпивая обезболивающее зелье, вкус которого давно перестала чувствовать.