Нарядилась в струящееся по телу легкое полупрозрачное платье, своеобразную рабочую форму фаворитки, оставила небрежно стекать по плечам распущенные золотистые волосы, уже предвкушая, как Анхель намотает их себе на кулак, оттягивая и жестко вторгаясь в истекающее соками лоно.
О, князь Анхель Артерварг любил подобные игрища. Как и Вадэмиан. Однако самой Хлое подобное нравилось куда больше, чем нежность.
Судорожно выдохнув, девушка улыбнулась своему отражению и выскользнула за дверь.
* * *
Стоя возле приоткрытой двери «игровой» спальни наследников, Хлоя зло сжимала и разжимала кулаки, пребывая от услышанного в бессильной ярости.
Ее мужчины обсуждали какую-то человеческую пигалицу. А Анхель… Ее Анхель называл эту дрянь «Цветочком». В то время как саму Хлою ни разу, кроме как презренным «фаворитка», «эльфийка», или, на благоприятный исход, Хлоя, никто из них за все время даже и не подумал назвать.
А тут не прошло и нескольких дней, как ее мужчины думали, грезили и говорили о другой!
Да кто эта человечка такая?!
Хлоя знала ответ.
Маленькая дрянь, покусившаяся на чужое. И ладно, если бы всего лишь сосуд без права голоса, и годная, чтобы впитать магию, да родить драконенка, а после благополучно сдохнуть, как другие до нее. Но, мужчины говорили о человечке совсем не в подобном ключе.
Столько нежности и трепетности в их голосах она не слышала никогда.
Сметающая все разумные доводы ревность затуманили глаза, заставляя их сузиться до щелок, а подкрашенный несмывающейся помадой рот ― хищно оскалиться, словно зверь, учуявший раненую, посмевшую спрятаться добычу.
Что же, она, Хлоя, непременно узнает, кто из оставшихся человеческих ничтожных девок посмел влезть в души ее наследников. И тогда она сама лично с соперницей разберется.
Люди ведь так недолговечны и хрупки. Ай-ай.
Приосанившись, девушка стерла с лица жуткий оскал, мило и невинно похлопала длинными ресничками и, искренне улыбнувшись, тихо постучала, услышав холодное: «Войдите», сразу же вошла, опуская глаза и застывая.
— Хлоя? — донесся до нее удивленный с рычащими нотками голос, от которого внизу прострелила сладкая вспышка, заставляющая сдвинуть бедра. — Что ты тут делаешь? Дэм?
— Я не звал, — услышала она хмурый недовольный голос ее Вадэмиана, от него у девушки пробежала холодная судорога.
Они ей не были рады. И от этого Хлое стало тоскливо и плохо.
Боясь дышать, она упала на колени, низко склонила голову и тихо прошептала:
— Простите за вольность, ваши Светлости. Позвольте разделить с вами этот вечер.
Она, так же, не поднимая глаз, поползла к застывшим мужчинам, на слух и по вибрациям недовольства ее поведением определяя направление.