- Можно попросить Веронику? – вежливо обратился я.
- Попросить можно, - ответили мне и замолчали.
Я довольно долго ждал, когда Ника подойдет к телефону, и мне казалось, что в трубку кто-то дышит. Потом я услышал в отдалении детский плач.
- Алло, - повторил я на всякий случай, - с Вероникой можно поговорить?
- А ты кто такой будешь? – тут же спросила ее мать.
- Я ее знакомый. Из института.
- Ты, эта... знакомый... не живет она здесь.
Я опешил.
- Не кладите трубочку, а как мне с ней связаться? Мне надо ей кое-что передать.
После короткой паузы мать довольно логично ответила:
- Завтра на занятиях и передашь. Знакомый... Что ж ты не знаешь ее нового номера? Хреновый ты, видать, знакомый. Аферист ты, вот ты кто... – И она повесила трубку.
Это было неожиданно. Звонить еще раз было бесполезно, а номера квартиры я не знал.
И тут я вспомнил о Наташе. Теперь только на нее была надежда. Только она могла знать ее новый номер телефона, или где живет Ника. Я срочно купил два билета в кино и сообщил ей об этом по телефону. Мои недавние рассуждения об искренности и чистосердечном признании никак не вписывались конкретно в мою ситуацию. То есть, я был твердо убежден, что Наташа должна была бухнуться мне в ноги и рассказать всю правду, а касательно себя я полагал, что имею право на ложь и хитрость. Сейчас, раскладывая те стародавние события по полочкам, я удивляюсь своей тупости: ну что мне стоило поспрашивать бабок у подъезда о Нике. Вряд ли в доме могло жить две женщины с таким редким именем. Узнал бы номер квартиры, пошел бы к родителям с бутылкой, с двумя бутылками, с ящиком, наконец, и, уверен, через полчаса знал бы о ней все. Но я купил два билета в кино, и мы честно посмотрели абсолютно идиотический фильм, а потом я ее долго провожал, тянул время и никак не мог навести разговор на интересующую меня тему. Было промозгло, ветрено, и нужен был достаточный повод, чтобы удержать Наташку, а такового не находилось. Она сказала «Спасибо тебе, Максим!», поднялась на ступеньку, чмокнула меня, попала при этом прямо в губы, смутилась и пошла к двери.
- Наташа, постой! – я ухватил ее за рукав. – Мне надо с тобой поговорить... Это для меня очень важно...
Она обернулась, и я увидел, какое у нее измученное лицо.
- Не сейчас, Макс, ладно? Позвони мне завтра вечером, после десяти.
- Хорошо, я тебе позвоню.
На следующий день я позвонил ей и, по-видимому, нарвался на скандал. Было слышно, как что-то орет Серега, ему вторит Светка. Наташа только сказала:
- Я не могу сейчас говорить, у нас тут семейные разбирательства... Ты уж прости меня...