Стук в дверь выдернул графа из сновидения, и он потряс головой, с трудом возвращаясь в реальность. Завидев доверенное лицо — лекаря Ивара, — Ульхар облегчённо вздохнул.
— Я видел драконицу во сне, — сообщил он, нащупывая рукой графин с водой.
— Дракониц не существует, — с улыбкой ответил целитель. — Но подобные видения не редкость в преддверии обряда укрепления трона. Как и сексуальное неистовство!
— Как там моя… гостья? — с трудом подобрав нужное слово, спросил граф.
— Хотел справиться о её самочувствии, но Джен доложила, что Альда ушла.
На всякий случай Ивар учтиво поклонился, опасаясь гнева господина Драконьего леса. Ульхар прикрыл глаза и убедился, что возлюбленной не было в замке. Его способность видеть каждого, кто пребывает в стенах древней постройки, не распространялась на леса и горы вокруг.
— Я отпустил её, — прошептал граф. — Да, отпустил.
— Формально — отпустили, но продолжаете думать о ней, не обращая никакого внимания на время! — В глазах лекаря было неподдельное беспокойство.
— Никто не имеет права указывать дракону, о чём ему следует думать! — огрызнулся Ульхар и жадно выпил воду из кружки.
— Несомненно, ваше сиятельство! Но ваш замок полон гостей и претенденток на проведение обряда, и если вы рискнёте дотянуть до последнего дня, то могут начаться необратимые изменения. Исполните то, что полагается по законам Старейшин, а после можете хоть все семь лет думать о ком угодно!
Граф гневно вскинул голову, но пухлый и добродушный Ивар так старательно делал записи в своём блокноте, что дать ему затрещину было решительно не за что. Лекарь был прав. У Ульхара не было больше братьев, как не было и наследников. В случае его смерти трон Драконьего леса оказался бы пуст, и за право восседать на нём могла вспыхнуть гражданская война между несколькими соседними провинциями.
Ульхар представил себе жителей равнинных городов, горных деревушек, лесных поселений: всех их ожидают трудные времена, если он позволит себе нарушить древние законы. Так странно! Много лет он считал обряд наскучившей необходимостью, а теперь сидит и трясётся о своей чести, словно нетронутая девица! Альда так ничего и не поняла, не разглядела вспыхнувших в груди чешуйчатой твари чувств, так почему же он только и делает, что ищет ей оправдания? Воспоминания о воровке следует вычеркнуть из памяти, точно так же как лицо обезумевшего Озгена Кеватто, с которым им довелось сражаться… вместе.
— Приведи мне любую девушку. — Граф порывисто встал и уставился на карту земель, висевшую над столом.
Нетрудно было предположить, в какую сторону и по какой дороге направилась из замка освобождённая взломщица. Ей больше не нужно прятаться по кустам и хорониться в оврагах, она может идти по главному тракту и распевать весёлые песни о том, как одурачила дракона. Вот только Ульхар откуда-то знал, что она так не поступит.