* * *
Джен молча помогла ей облачиться в костюм для верховой езды.
— Неужели граф не подготовил для меня платья? — удивилась Альда.
— Он предположил, что вас больше обрадует эта одежда… — смиренно ответила горничная.
У Альды потеплело на душе, но она тут же яростно прогнала прочь невольную нежность и направилась к двери.
— Я ухожу! — заявила она.
С трепетом прикоснулась к ручке. Вот сейчас всё и решится. По-прежнему ли она пленница в этом доме, а все слова графа Отирмира бессовестная ложь? Или же… он всё-таки не обманывал, пообещав свободу?
Дверь распахнулась.
Альда, ещё не веря себе, вышла в коридор. Перед мысленном взором развернулась карта замка. Прямо, вниз, один поворот, и она у главного входа.
Никто не пытался её удержать. Слуги не узнавали в худенькой девушке с забранными в пучок волосами избранную, которую еще день назад разыскивали по всему графству. Они видели в ней лишь одну из претенденток, прибывших на торжество укрепления трона.
Стражники скользнули по хрупкой фигурке скучающим взглядом и распахнули ворота.
— Просим вернуться до заката, на ночь ворота запираются, — доброжелательно напомнил один из них, а потом отвернулся.
Никто не удерживал юную воровку. Она была свободна. Свободна. Воздух пах упоительно и сладко.
— Прощай… — прошептала она.
И поспешила по мосту, изо всех сил стараясь не расплакаться.
Ульхар вовсе не планировал проваливаться в сон, лишь на несколько минут откинулся на спинку кресла в кабинете и погрузился в расслабленное созерцание. Альда, чудесная, невозможная, упрямая Альда, которую он видел внутренним взором как тёплую золотистую точку, дремала в своей постели. Ивар заверил дракона, что с девушкой всё будет в полном порядке, нужно лишь набраться терпения и подождать, пока организм вернёт себе силы. Молодая горячая кровь гианы восстанавливалась быстро. Граф почувствовал головокружение, крепче схватился за резные подлокотники, но слабость всё же одолела его, столкнув в беспокойное забытьё.
Во сне он нёсся сквозь грозовые облака, а вокруг сверкали шипящие молнии, норовя продырявить крылья. Он догонял стремительно удаляющуюся драконицу с золотистой, как у него самого, чешуёй. Иногда она оборачивалась и что-то кричала ему, но резкие порывы ветра доносили лишь обрывки взволнованных фраз. После они укрылись от непогоды в маленьком домике, затерянном в горах. И Альда — это совершенно точно была она — смеялась и пила вино из хрустального кубка. Её глаза лучились смехом, и он, дракон, обернувшийся человеком, тянулся к ней, но дотянуться никак не мог. А потом картинка рассыпалась осколками, которые по мановению невидимой руки впились в его обнажённую грудь.