— Уходи, — прорычал Ульхар. — Ты не подходишь мне!
— Но… — На её точёном личике отразилась оскорблённая гордость.
— Ты получишь жениха, золото и подарки, но сейчас — уходи прочь!
— Вы негодяй! — крикнула Луиза ему в лицо и скрылась за тяжёлыми дверями.
— Да, верно, я негодяй, — прошептал граф Отирмир, вздохнув. — Но я не стану проводить этот обряд ни с кем, кроме Альды. Ни с кем.
* * *
Коротышка никогда не повышал голоса. Вот и сейчас он смотрел на Альду скорее с сочувствием, чем с гневом. Добрый дядюшка, не иначе.
— Да, детка, не повезло… — покачал он головой. — Но в нашей профессии такое случается. Ничего, отработаешь неустойку, выплатишь заказчику аванс, а там, глядишь, всё пойдёт по-прежнему.
Альда угрюмо молчала. По всему выходило, что придётся ей горбатиться на хозяина криминальной артели не меньше полугода. Она мысленно пересчитала скудные сбережения — всё, что успела отложить на будущее. И все же их не хватит, чтобы отдать долг…
Наверное, стоило забрать золотой кубок, который так и остался стоять у постели?
Однако взломщица, которую прежде не останавливали ни запертые двери, ни высокие стены, поняла, что это ей не по силам: она не сможет забрать у Ульхара этот проклятый кубок.
— Я всё верну.
— Ну-ну, а вот хмуриться не надо! Спустись в зал и перекуси, а то бледная какая-то, ветром качает. Лорд что же, совсем тебя не кормил в заточении? И как же ты уговорила тебя отпустить?
Коротышка хохотнул.
— Не говори, не говори. Догадываюсь.
У Альды появилось ощущение, будто её макнули в грязь и хорошенько в ней изваляли. Ещё этим утром она была важна и желанна. Была «главным сокровищем»…
Она сцепила зубы, чтобы не наговорить дерзостей. Ей с Коротышкой ещё работать. По крайней мере на улицу он её не выгнал и хотя бы станет кормить, пока Альда отрабатывает долг.
Хозяин криминальной артели для прикрытия занимался вполне пристойным делом — содержал несколько трактиров. Со своих за комнаты брал недорого и никогда не отказывал в куске хлеба.
— Иди, — он махнул рукой. — Завтра получишь задание.
Еда — её любимые жареные крылышки — казалась безвкусной, эль не пьянил. За столик подсел балагур Яник. Он отлично играл на лютне и травил байки, за что всегда был желанным гостем в трактире, развлекал гостей. Но сегодня шутки музыканта тоже казались пресными.
— Ты чего такая кислая? — Яник наклонился и понизил голос. — Говорят, что на празднике укрепления трона лорд… хм… позволяет себе всякие телесные удовольствия. Это так? Столько слухов об этом, а никто толком ничего не знает.
— Ты собираешь грязные слухи?