Два. Наконец-то. Наконец-то — да. Как я держался столько времени — не понимаю. Как я продержусь потом — не буду даже думать. Мне не придется. Это цель. На потом...
Три. Торопливый марафон остался позади, сейчас мы на той дистанции, на которой хочется беречь силы. Чтобы продлить симфонию сладких стонов, чтобы растянуть этот момент на бесконечность мгновений.
Семь. Как же хочется насытиться ею впрок, только нет ведь, не сработает, я же знаю. Даже тогда, когда я ушел, после долгой ночи, я хотел её снова уже на пятом шаге от двери нашей квартиры. Получаю только сейчас. Перерыв длиной в восемь лет. Все что было после… Кроме как чушью и не назовешь.
Двенадцать, тринадцать…
Толчки сильнее — голос Викки громче. Упоительней. Господи, как же это можно слушать и держаться? Она — она моя. И то, что проиходит сейчас — самое правильное, что может происходить в этой вселенной. И как же глупо было предполагать, что кто-то кроме неё будет способен утолять мой голод.
Девятнадцать, двадцать…
Если мы спалим этот дом дотла, если под нами загорится лестница — черта с два я остановлюсь. А если кто-то сейчас вздумает нам помешать — хоть Козырь с Ютакой и Ольшанским вместе взятые, я и то даже не подумаю о перерыве. Есть только она. И никого больше.
Двадцать девять, двадцать восемь… Шторм все сильнее, жар все острее. Она такая красивая, когда смотрит мне в глаза. Она такая восхитительная, когда просит меня продолжить.
И последние остатки мыслей покидают мою кипящую голову. Оставляя мне только невыносимую потребность — продолжать.
Без счета...
У всего бывает конец. Абсолютно. Как испарилась моя ярость, кончаются и силы держаться и оттягивать развязку нашего сумасшествия.
Она все-таки наступает.
Опустошает меня, изнеможение достаётся Викки.
Послевкусие близости, и мелкую сладкую дрожь мы делим напополам.
Викки подо мной, дышит так, будто только что пробежала пару километров без остановки, и как же это ох… потрясающе.
Я утыкаюсь в её волосы губами, позволяя себе сосредточиться на их мягком ландышевом аромате.
Отдышись, родная, отдышись. Вкуснее твоей усталости звучит только твоё удовольствие. И я его сегодня глотнул неплохо. Мало, конечно, но мы все еще наверстаем.
Мне тоже надо чуть перевести дух, вот буквально секундочек пять, потом — подхватить мою сладкую на руки и все-таки долететь до спальни. Что там нас отделяет от постели? Каких-то сорок четыре ступени. И можно продолжить в более комфортных условиях.
Увы, моим амбициозным и дерзким надеждам суждено провалиться на ранней стадии.
Викки шевелится, выбирается из-под моего тела, и пересев на пару ступенек ниже, тянется тонкими пальчиками к отброшенному к самой нижней ступеньке белью. Опомнилась. И мне пришла пора платить по счету за содеянное сегодня?