Потому что вот лично мне на самом деле страшно иногда становится, когда Милорд взмывает над землей, чтобы пролететь над очередным «мини-рвом» или барьером из густого колючего кустарника. А ну как лошадь неправильно приземлится? А ну как Ветров кувыркнется через её голову и свернет себе шею? Это самая ужасная концовка, которую можно придумать для этой баллады.
Даже с учетом моей к нему ненависти, я этого не хочу. Хоть иногда и накатывает такая паника, что кажется, что наши с ним разборки можно решить только чьей-нибудь смертью, но это все — только внешнее, пустое.
Первый круг они с Ником будто бы даже не напрягаются. Это заметно даже мне, хотя я не особенно представляю, как именно выглядит лошадь в галопе или быстром аллюре, но низкий накал у начала гонки все-таки очевиден.
Что-то я слышала про то, что в гонках великими всегда становились те лошади, что всю скачку шли в хвосте и берегли силы.
Вот и эти — первый круг проходят будто бы даже без спешки, берегут силы, разогревают лошадям мышцы.
А вот к концу второго круга уже становится понятно, мы вышли не просто на лошадок посмотреть, а все-таки на гонку двух настроенных на победу наездников. Темп движения у лошадей сразу становится откровенно гоночным.
Нельзя сказать, что кто-то вырывает явный перевес, они идут нос к носу, грудь в грудь — и тут я имею в виду части тела лошади, разумеется.
И…
Нет. Милорд вдруг резко наращивает темп и с разгона снова перемахивает самое широкое препятствие на пути — там, где линия колючей изгороди прикрывает канаву с водой.
Ник отстает.
А я сижу, опустив подбородок на острое плечико дочери, кусаю губу и пытаюсь убедить себя, что радоваться проигрышу кавалера — не страшно. Ну, я же просто не хочу ничего обострять.
Плевать было бы, если бы Ветров и Ник устроили эту гонку просто так. В этом случае — проигрыш особого веса не имел бы, ну, максимум Маруська бы впечатлилась и крутизной дяди Ника, я бы только этому порадовалась.
Так ведь дело было не только в этом.
А в требовании к Ветрову в случае поражения держаться подальше от нас, избегать, тем самым уклоняясь и от общения с Плюшкой.
Ник все-таки слишком много на себя взял. И я надеюсь, что он это поймет. Потому что если не поймет — как бы этой ошибке все-таки не стать последней в наших отношениях.
И почему мне кажется, что я только ищу повод? Для чего?
Ох, нет, это тоже потом. Все потом. Сейчас не хочу об этом думать. Тем более, что Ветров вырвал у Ника фору уже в целую лошадь — Милорд едва не попал хвостом по морде соперника.
Только бы так все и осталось, только бы ничего не поменялось в этой их расстановке сил. До конца этой дурацкой гонки, до финишной черты осталось треть круга и всего четыре препятствия…