Как давно я не играла в такие игры, черт возьми...
— Разумеется, ваша работа на меня будет оценена по достоинству, — вкрадчиво и совершенно по змеиному, без зубов улыбается Ютака, — можете быть уверены, мои союзники никогда не жалеют о том, что выбрали мою сторону.
— Вы предлагаете мне предательство, Такахеда-сама, — негромко произношу я, не давая прорваться наружу моей настоящей злости. Для такого как он никакой внутренний кодекс чести попросту не существует, он убежден — любой вопрос можно разрешить деньгами. Важно только их количество.
Он не поймет, если я взорвусь. Только решит, что я набиваю себе цену.
Да и зачем взрываться? До совести тут не докричишься.
— Я предлагаю вам подумать о своем будущем, Виктория-сан, — мягко поправляет меня Ютака, — Козырю осталось не так долго стоять у руля, как ему бы хотелось. И его компания совсем скоро потеряет свою ведущую позицию. Если вы потеряете свое место — готовы ли вы возвращаться к той жизни, которая у вас была до Рафамара? Хотите ли до конца жизни быть выброшенной на обочину? Или, может, позволите человеку, что это сделал, еще и последнее у вас забрать?
— Вы ведь сейчас говорите про мою дочь, не так ли?
Как много он все-таки знает обо мне. В последнем намеке — ясно читается его осведомленность про грядущий суд по делам опеки, в предпоследнем — о роли Ветрова в моей “карьере”. Такое ощущение, что он и вправду ехал сюда, тщательно распланировав этот подкат.
Убежденный, что я соглашусь.
— И про вашего бывшего мужа, который не оставляет вас в покое, — Ютака делает несколько шагов в мою сторону, останавливается у моего кресла, — к чему вам беспокоиться о предательстве того, кто позволяет процветать человеку уже не единожды предавшему вас? Если бы Козырь не держал вашего бывшего мужа на столь высоком посту — разве была бы у него возможность пытаться отнять у вас дочь, к примеру…
А ведь еще вчера я могла бы и задуматься над этим предложением.
До нашего с Ветровым мирового соглашения.
Уж слишком сильно я боялась потерять Маруську, слишком была уверена, что ни за что с Ветровым своими руками не справлюсь, так что… Могла и вцепиться в предложенную руку помощи, оправдываясь “своя рубашка ближе к телу, а своя Плюшка — дороже угрызений совести”.
Пальцы Ютаки ложатся на мой подбородок, сжимают его, заставляют меня задрать голову и встретить его взгляд напрямую.
— Вы можете получить мою помощь уже сейчас, — меж тем вкрадчиво тянет он, — только скажите, я помогу вам избавиться от неприятного прошлого. И вам ничто не будет угрожать.
— Кажется, вы уже говорите не только о работе, Такахеда-сама, — моя попытка отодвинуться терпит феерический провал. Убрать руки мужчины от моего лица сейчас можно только “вручную”, и то я не очень уверена, что получится. — И вы очень торопите события, я ведь еще не дала вам своего ответа.