Когда мы спустились к ущелью, Феликса не было…
Эмма
Открываю глаза, на улице уже светло. Я не связана, лежу в просторной палате в вечернем платье, глядя на которое вспоминаю, почему я тут. Подскакиваю, теряя равновесие, тут же хватаюсь за шкаф. Жду пока звезды сделают оборот вокруг моей головы, вылетаю в коридор. Пусто, я на третьем этаже, операция была на втором. Но тут ко мне выходит один из охранников.
— Где Ос?
Он помедлил, наверное, испугался моего голоса.
— Вам лучше оставаться в палате, — загораживает проем своей грудью.
— Кто это сказал?
— Энджел.
— С каких пор ты работаешь на него?
— Я работаю на Матона.
— Тогда отвали с дороги! — пихаю его в стальную грудь. Он стоит и не отходит.
Я уже ничего не понимаю. Подхожу к окну, без разговоров открываю его, на мое счастье там есть широкий карниз. Этот амбал тут же подлетает, я хватаю чайник с тумбочки и опускаю на его голову. Осматриваю его, на нем нет оружия, к счастью для Оса. Без долгих раздумий бегу в низ. Лечу по лестнице в больничных тапочках, они жутко скользкие и меня заносит на поворотах. Вижу эту компанию в холле.
— Ты гребанный ублюдок, я тебя сейчас прикончу!!! — кидаюсь на Оса с кулаками, со стороны я выгляжу как тойтерьер, тявкающий на пидбуля. Он лишь прикрывается руками.
— Предатель!
— Как она вышла? — интересуется кто-то из чертей.
— Снесла башку этому шкафу и вытолкнула в окно!
Кто-то сразу бежит наверх, проверить правдивость моих слов. Энджел хватает меня за руки и тащит по коридору.
— Я тебя урою, ты мне всегда не нравился, козел!
— Эмилия, уймись, вот он! Никто его не предавал! — запихивает меня в палату, седовласый врач смотрит на нас как на дебилов. Мой зверь уже очнулся, перед ним столик с бульоном, врач что-то ему объясняет.
— Подойди. — Медведь тянет ко мне руку. Я смотрю на него, не веря своим глазам. Жив.
— Не долго, — строгий тон врача.
Сажусь на край кровати и беру за руку Медведя.
— Господи, ты жив. — Он по привычке прижимает мою голову к себе, обхватывает меня двумя руками, морщась от боли.
— Ну конечно я жив. Думала я так просто тебя оставлю? Ты должна мне две сотки.
Я не понимающе смотрю на него, моргаю, слезы падают на его постель.
Он толкает столик с супом и раздраженно произносит:
— Кто-нибудь может принести мне нормальной еды, а не вот эту бодягу!
Энджел возвращается через несколько минут, держа за пазухой чикенбекон из Макдака. Все это время я молча перевариваю слова зверя.
— Если тот суровый врач с бородой прознает, мне крышка! — сует довольному зверю, тот с аппетитом откусывает смачный кусок.