— Думаешь, что кто-то напал на Лауру, изнасиловал, прибил, а потом инсценировал ритуал? — уточнила Мирра с циничностью профессионала, который уже мысленно прикидывал, как бы сам обстряпал это дельце.
«Какая женщина!» — с наигранным восторгом шепнул Азра из казана.
И оказался единственным мужчиной за столом, кто хоть как-то отреагировал на наши слова. Исключая хмыканье (Эдвард), скептический глоток кофе (Рычай) и уж совсем откровенное закатывание глаз (Кельвин). И все же я не стала так легко сдаваться.
— Давайте смотреть фактам в лицо, а не в то место, которыми они к нам поворачиваются.
— Точно, — кивнула Мирра.
— Девчонка потащилась на кладбище явно по дурости. Предсказать такой поступок чрезвычайно сложно…
— Эт факт, — поддакнула Аш-Сэй.
— …а вот проследить за выбравшейся из дома жертвой до кладбища или встретить простоволосую дуреху с киселем в башке среди могилок — раз плюнуть!
— Не, вероятность последнего варианта примерно ноль целых семь тысячных.
— Мирра, ты вообще на чьей стороне? — хмуро глянула на предательницу.
— Все, все, молчу! — и девушка изобразила, как застегивает воображаемую молнию возле рта.
Шмяк. Брым-брым! — радостно пропел укатывающийся от зубов драколича тазик, аккомпанируя ей.
— Спелись? — почему-то не обрадовался женской сплоченности Палач, вздохнул и снизошел до пояснений. — Пляски с ритуальными скальпелями может организовать каждый, у кого есть учебник, капелька безумия и на все согласная жертва. — Он криво улыбнулся. — Но я лично спускался в морг, чтобы допросить труп, и потерпел оглушительное поражение. Это первый жмурик, от которого я не добился даже слова!
— И как же с этим справилось твое бедное оскорбленное эго? — подначила Мирра.
— Женщина, мне не смешно, — рыкнул задетый Кельвин. — В мире существует не так много черных магов подобного уровня…
«…и все они Праймусы», — предостерег Азра.
Рычай предложил обсудить вариант, который еще не копали следователи. А именно, столичного поклонника Лауры, который приехать навестить девушку и убил на почте ревности. Чем не вариант, а?
Эдвард моментально зашелестел листами из уворованной папки по делу, вспомнив, что бабка покойной упоминала о кавалере, а из меня как-то разом ушла энергия.
Шутка ли! Нервное потрясения от вида армии на лужайке перед замком (армии, а не Севера, этот тут совсем не при чем!), прекрасно сыгранный скандал в участке, попытка доказать свою правоту упрямым остолопам…
Чувствуя себя сдутым шариком, я откинулась на спинку стула и с отсутствующим выражением пялилась на остатки кофе.
Почему-то вспомнился старый артефактор, у которого училась в младших классах, и один из последних уроков, которые он преподал.