— Поэтому, я считаю нам как можно скорее нужно домой.
— Ты знаешь, — сказал я, подняв глаза к роскошной дубовой кроне. — Я почти дома. Мы остаемся, и будем следовать инструкциям.
— Не думаешь, что это стоит обсудить? — возмутилась девушка.
— Нет! Думаю, стоит помыться. — Я снова достал карту и проверил наличие водоемов в ближайшей местности. — Севернее была отмечена речушка и небольшой пруд. Идем?
Эйли не нашла что возразить. Смыть грязь она хотела еще больше, чем я.
Я перезарядил пистолет: вытянул из барабана три бронебойных патрона и заменил на обычные, поскольку надеялся подстрелить какую-то мелкую дичь по дороге. Черт, я бы сейчас даже от лисы не отказался. Мясо у нее было вонючее, жесткое, и абсолютно непригодное для жарки, но попадись мне хищник на пути, я бы не удержался и подстрелил. Впрочем, Эйли избавила меня от такой возможности, производя по дороге неимоверный для перевертыша шум. Видимо таким образом показывала обиду.
Что я там говорил о приемлемом самочувствии? Полчаса лесного бездорожья весьма неторопливым шагом заставили меня сменить мнение. А настойчивая дрожь в ногах заставила сделать привал среди зарослей ежевики. Жаль, сезон для ягоды еще не начался, могли бы перекусить. Долго отдыхать не стали, и сделали еще один тяжелый получасовой переход. Я даже задумался об использовании зелья, но все же решил приберечь драгоценные жидкости на более экстремальный случай. Пара дней, отведенных неизвестным на маршрут, больше не казалась кучей времени. Успеть бы.
Третий привал не понадобился. Вернее, я уже хотел его объявить, но Эйли почуяла воду, закусила удила и потащила меня к пруду. По моим расчетам мы должны были выйти у основания пруда, где в него впадала река, но промахнулись и оказались аккурат у центра. Да и черт с ним!
Эйли, не сдержав эмоций, бросила вещи и, не раздеваясь, влетела в воду: подняла кучу брызг и взбаламутила. Я же сунул пистолет в карман, отошел немного в сторону, где не так много ила поднялось от волн, упал на колени, сложил ладони лодочкой, зачерпнул, напился… Вода смочила мою глотку как дождь песок пустыни. Кажется, все рассосалось, так и не добежав до желудка, но ощущение было столь приятным, что я тоже поддался инстинктам, как дикий зверь упал на четвереньки, сунул лицо в воду и стал хлебать прямо оттуда. Только после четвертого или пятого большого глотка я опомнился и оторвался от воды: вспомнил, что было прошлый раз, когда я к газировке приложился.
Эйли выскочила из воды и стала сбрасывать с себя одежду, что мешала ей насладиться водой в полной мере. Уже лишившись рубашки, и расстегнув брюки-юбку, она внезапно обернулась и заявила: