— Эй! — смутилась Эйли. — Ты куда уставился? — и даже решила прикрыться руками.
— Ну, ты же отмылась? — только и нашелся я.
— Что? А?.. — за короткое мгновение на ее лице сменилось несколько сильных эмоций: гнев, стыд, раздражение, смирение и, неожиданно, веселье. — Эйли вдруг перестала скрываться, уперла руки в боки и нагло заявила: — Наслаждайся, пока имеешь возможность!
Если бы не пылающие щеки, я, быть может, и поверил бы, что она не смущается. Эйли резко повернулась и, виляя задом, направилась обратно. Ирония ситуации заключалась в том, что от бега по берегу, ее упругая попа была сильно заляпана илом.
Но это не мешало ее булочкам выглядеть чертовски аппетитно. Куда там очарованию, которое на мне Кейт использовала, я даже не понял, как мы вернулись к месту привала. Проклятье, я даже о голоде забыл! Забыл о том, что у меня на одной руке куча хвороста, а во второй зажат хвост бобра. В реальность меня вернул недовольный голос девушки, которая, наконец, ощутила что-то постороннее на теле и мазнула рукой по заднице, размазав ил.
— Ты почему не сказал, что я вся в грязи?!
— А?
— И не говори, что не заметил!
— А?
— С тобой все хорошо? — забеспокоилась она.
— А? Нет… Да! Все отлично.
— Я вижу… — сказала девушка, обратив, наконец, внимание на то, как топорщится мой комбинезон ниже пояса. — Давай ты положишь это все и немного охладишься. Водичка просто прелесть.
Охлаждаться я не хотел. Я горел желанием, так что от кожи прикуривать можно было, и я готов был поджечь весь чертов лес! Мне хотелось сладкого! Надоело, что девушка постоянно дразнит и уходит.
— Так, — сказала Эйли. — Дай это сюда, — и отобрала у меня бобра.
Я бросил хворост на землю и полез целоваться, но девушка ловко извернулась и прыгнула в пруд, ехидно комментировав:
— В воду, Дункан, в воду. От тебя воняет, как от свиньи.
Я выскочил из комбинезона и прыгнул к девушке. Вода мгновенно остудила мой жар. Прелесть, как же! У меня даже лодыжку свело, хорошо еще на глубину заплыть не успел. Кровь отлила от органа, который я временно использовал вместо мозгов, и позволила соображать. Впрочем, сначала из меня вырвались эмоции, и я от души обложил девушку матом.
— Полегче, горячий парень, я и обидеться могу, — захохотала она.
— Да это я обижаться должен! — заявил я. Прозвучало по-детски, и девушка снова залилась смехом.
— Извини.
Я фыркнул что-то неприятное в ответ.
— Хватит! — сказала она. — Мойся и я за все извинюсь.
Я чуть не сказал, куда ей сунуть свои извинения, но увидел, как лукаво она улыбнулась, убедилась, что я наблюдаю, и вышла из воды, зазывно покачивая бедрами.