Наставник замолчал, он явно ожидал каких-то вопросов. Я задал не самый умный, но самое главное результата достиг. Тот продолжил просвещение.
— Специально против чистых разработка?
— И не только. Главное — против магов всех мастей. И мощность у этой игрушки такая, даже наших звезд из Цитадели Вьюги вынесет на раз. Еще из тех же арсеналов: «Игла Хаоса», «купол Непроницаемости» и «Похититель Душ»… Все это спецсредства, — видя мой недоуменный взгляд, пояснил, — Кинжал которым меня прикололи эти ублюдки, еще его называют СМ, как и всю линейку подобного оружия, что есть сокращение от «смерть магистрам». И кстати, откуда у тебя руна «Отложенная смерть»? Она ведь тоже является запрещенной. Не кривись, — а я и не кривился, думал, морда лица у меня не поменялась, но видимо плохо играл невозмутимость, — След от использования в течение получаса сохраняется, для понимающих. И кто знает, что искать и куда смотреть. У меня может способности и не такие, как у Федора, но кое-что могем. И наш Мэн был без всяких физических повреждений. Сам тело осмотрел. Как объяснишь?
— А ты откуда знаешь такие подробности, если все «спец»? — посмотрел с недоверием, постарался его и в голос подпустить. Хотел выгадать хоть немного времени на раздумья. Хотя лицедей из меня, похоже, как из дерьма пуля.
— Я, дорогой мой, в рядах Сов три года оттарабанил. И как понимаешь, информация эта пусть и не является секретной, иначе бы молчал в тряпочку, но и не для общего пользования. Я сказал — ты услышал. И в первую очередь, чтобы ты понял серьезность момента. Прочувствовал. Мужик ты умный, чем грозит длинный язык, можешь представить. Так откуда у тебя: во-первых, запрещенная руна, во-вторых, кости в рюкзаке? Причем полный комплект от убитого человека не более, чем сорок часов назад. И даже не думай кивать на Федора, он тут не при делах. Твоя поклажа всю дорогу лежала в фургоне, учеником ты его стал только после того, как погрузился, — вот ведь сука внимательная, глазастая-то какая, — Здесь ты тоже распаковаться не успел, и во время стоянки возле входа никуда не исчезал из моего поля зрения… Хочешь откровенности, сделай шаг навстречу, — ухмыльнулся тот, а в глазах холод.
Какой к чертям холод? Стужа, лютая стужа! И от ответов на его вопросы зависела не только некая сакральная ответная «откровенность», а отчего-то крепла уверенность, что гораздо большие, пусть и прозаичные, материи. Намного. Например, моя жизнь. И подросшая на полпроцента интуиция только убеждала в правильности выводов.
— Если только через ЦК, тогда расскажу. Но и ты мне поведаешь, как оказался в наставниках. Понимаю Федор — там свои цели, даже Джоре где-то могу предполагать почему оказался в педколлективе… Но ты ведь совсем из других кругов? И возиться тебе с нами явно не доставляет большого удовольствия. И не потому, что ты нас, как многие презираешь за черную кровь, а потому, что не привык быть нянькой, учить. Ты не просто не любишь это дело, тебя от него претит. Тебе бы лучше шашку, на белого волка, и в атаку. Не так ли?