Я кинулась в ту же секунду, собираясь оставить дырку в этом засранце, но он ловко увернулся и даже чашку не выронил. Минут пятнадцать я гоняла его по гостиной и еще минут десять по спальне, но, едва мы оказались в его кабинете, мужчина меня ловко обезоружил и придушил в своих крепких объятиях.
— А я по тебе соскучился, — провел он носом по моей щеке и дергающемуся веку.
— А я по вам тоже! Отпустите, и я покажу вам, насколько сильно я соскучилась! Только шпагу верните.
— Милая Адель, может быть, мы решим это дело миром? — коротко и даже воровато поцеловал он мою шею, пощекотав дыханием нежную кожу.
— Кровью! Только кровью смываются грязные слухи, Ваше Высочество! — попыталась я вырваться, но преуспела лишь в том, что смогла обернуться в кольце его рук.
— И что же это за страшный грех, который нам с вами придется смывать кровью? — потянулся он к моим губам, а я взяла да и укусила этого мерзавца.
Некрасиво выругавшись от неожиданности, он выпустил меня, но лишь на секунду, за которую я так толком ничего и не успела. Только на ногу ему наступила каблуком от души, отчего кронпринц заметно побагровел.
— Кровь, — он слизнул алую каплю с нижней губы, плотоядно поглядывая на меня, — судя по всему, уже есть. Считайте, что отомстили мне. Правда, я до сих пор не знаю причин.
— А все просто, Ваше Высочество, — выплюнула я, грозно сложив руки на груди. — Весь дворец считает, что я понесла именно от вас.
— А разве это не так? — искренне изумился Ранисах, но меня обнял значительно крепче. Видимо, на всякий случай, ибо прекрасно понимал, что я права по всем фронтам, включая грязные слухи.
— Вы что? Издеваетесь? — вспыхнула я, едва удержавшись от того, чтобы топнуть ногой. — Вы прекрасно знаете…
— Я прекрасно помню, как провел с вами чудесную ночь при дворе в Шагдарахе. О, какая это была ночь! Уже тогда я знал, как сильно я вас люблю! Простите ли вы меня когда-нибудь за то, что я соблазнил вас? Конечно же, вы отбивались до последнего, как и любая благочестивая девица, но я был сильнее и напористее. Помните? — произнес он патетично с изрядной долей пафоса, но продолжил уже нормальным голосом, в котором скрывались нежность и тепло: — А еще я тогда пообещал вам, что обязательно выкраду вас у правителя Шагдараха, потому что мое сердце не желает биться, если вас нет рядом. Оно принадлежит вам, как и весь я. Любое ваше слово, любой каприз, любой приказ. Я весь ваш, моя милая Адель.
Я замерла. Не находила слов, а он все так же смотрел в мои глаза. Смотрел с чуть грустной полуулыбкой и такой надеждой во взгляде, что мне становилось худо. А ведь он действительно решил спасти меня, мою честь, мою репутацию. Только сейчас я поняла, что мужчина не по доброте душевной рассказывал о моей беременности самым важным персонам Реверонга. Он сочинил для нас совсем другую сказку, в которой не было злого чудовища-императора, но в которой были мы.