Кирилл не растерялся.
– Ой, молодой человек, Вы нас так выручите.
Ники снова пихнул меня в бок.
– Молодежь-то какая прыткая, ти-ти-ти, тю-тю-тю.
– Главное, не спалиться, что мы в говно, – сказал я и хихикнул, когда мы убирали пакеты в багажник.
– Я вперед, у меня ноги длинные, – оповестил всех Кирилл и уселся на переднее сиденье.
– Вот сучка! – произнес Ники.
– Можно подумать, мы тут все коротышки! – пробурчал Леша и залез следом за мной в салон.
В машине я оказался между Ники и Лешей, и мне очень хорошо были видны глаза и часть лица Гордея в зеркале заднего вида.
Леша и Ники о чем-то болтали, я их не слушал. Я смотрел на Гордея, который равнодушно следил за дорогой.
Очень красивые глаза!
Тогда, мартовским утром, они были уверенные и спокойные, сейчас усталые и равнодушные. Ему было все равно кто сидит рядом с ним, кто сзади. Его задумчивое равнодушие меня задело, в прошлый раз он проявил интерес ко мне. Или мне показалось…
Свет фар машины сзади ослепил его, он нахмурился и посмотрел в зеркало. Его взгляд уперся в мой. Равнодушие как рукой сняло. Взгляд стал четким, сосредоточенным, вопросительным.
Некоторое время, всего несколько секунд, он смотрел на меня, но потом вернулся к дороге. Мне понравилось, как он сфокусировался на мне. Сомнения, что в прошлый раз мне показалось, улетучились. Я был уверен, что интересен ему. Возможно, он сам до конца не понимал насколько, но это было несомненно. И это подтвердилось, когда он снова посмотрел на меня, уже специально, зная, что я буду наблюдать за ним. Я слегка прищурился и еле заметно улыбнулся. Теперь он не отводил взгляд, он сверлил меня им, как будто пытался пробраться через глаза внутрь.
По жизни я не особо любил долго смотреть в глаза, особенно человеку, который мне симпатичен, но в эти глаза я мог смотреть вечно…
Когда на долгое время сосредотачиваешься на одной точке, боковое зрение перестает работать, возникает как будто туннель и сейчас в конце моего туннеля были его глаза.
Сколько глаз, рук, ног, членов, лиц, тел прошло через меня, не сосчитать, но почему-то только эти глаза пленили…
Пленили, блять!
Алкоголь делал свое дело. Я стал чувствительным, романтичным… или просто хотел секса.
– Спасибо, остановите пожалуйста здесь, – донесся до меня голос Кирилла. – Мы вам что-то должны?
В салоне зажегся свет, и Гордей как будто очнулся.
– Нет, что Вы.
– Спасибо большое, и с наступающими.
– И вас.
Ребята доставали пакеты из багажника, я остался сидеть на месте.
Что я делал? А главное зачем?
Я подался вперед и положил руку ему на плечо, он слегка вздрогнул, но не сделал ничего, чтобы убрать ее.