Но рисковать знакомством с кем-то из местных хищников, которые могли нагрянуть, пока буду купаться, не хотелось. Да и кто знает, не водятся ли здесь еще и рыбки какие-нибудь плотоядные?
Видимо, те же мысли возникли в головах и остальных, поскольку они тоже лишь с вожделением поглядывали на такую близкую, но одновременно недоступную воду.
Единственное, на что мы решились, так это наполнить фляги. Питер, которого прикрывали с высоты с помощью арбалетов, спустился вниз и наполнил сразу две.
Вода оказалась такой холодной, что зубы ломило, но от этого не менее вкусной. Мы жадно выхлебали целую флягу. Вторую Найя забрала у Питера и начала обтирать лицо и шею Саймона. Попыталась влить ему воду в рот, но он едва не захлебнулся.
Я посоветовала ей смочить чистую тряпицу и выжимать капли. Именно это она и сделала. Нежно протирая растрескавшиеся губы мужчины, шептала ему что-то ласковое. Я специально не вслушивалась. Неловко как-то, словно подглядываешь за чем-то интимным.
– Как думаешь, когда он очнется? – спросила Найя, поглаживая Саймона по щеке.
– Не знаю, – откровенно призналась. – Я буду вливать в него целительскую энергию. Надеюсь, это поможет побыстрее восстановиться. Но ты же понимаешь, что физически Саймон, по сути, здоров. То состояние, в котором он находится, связано с истощением магического источника. Организму нужно время, чтобы перестроиться. Сейчас источник пытается черпать энергию из жизненных сил. Но это не помогает. Постепенно процесс прекратится, и источник успокоится.
– Если честно, я не слишком разбираюсь во всем этом, – вздохнула Найя.
– Зато я разбираюсь, – слабо улыбнулась. – Мой наставник по целительству рассказывал мне об этом процессе, – вспомнила я о Сириле Габоре. – Здоровые магические каналы имеют особые энергетические структуры, черпающие энергию из внешнего мира. В источнике она преобразуется и дальше поступает обратно в каналы уже измененной. Это как кровь, питающая органы и сосуды. Но чтобы вся система могла нормально функционировать, в источнике всегда должен оставаться определенный запас. Если его исчерпать до конца, энергетические структуры разрушаются. А восстановиться им неимоверно трудно, а порой и невозможно. Сейчас организм Саймона пытается сделать это, используя единственную доступную ему энергию – жизненную. Порой, очень редко, это срабатывает. И тогда источник медленно, но верно восстанавливается, хоть и никогда не достигает прежнего уровня. Но в большинстве случаев ничего не получается. И тогда источник отмирает, как бесполезный и лишний придаток в теле.