Из всех его историй мне особенно запомнилась про альпиниста Арона Ралстона, который провел почти шесть дней в горной расщелине после того, как его рука была зажата большим камнем. Поскольку Ралстон находился в стороне от туристических мест, а о своем маршруте он никому не сообщил, то на спасение можно было особо не рассчитывать. Потому он и принял безумное решение, которое впоследствии спасло ему жизнь: ампутировал себе кисть руки.
Бррр... как представлю себе, как он себя походным ножиком резал, так мурашки по коже пробегают. Но мораль тут в том, что из любой, даже самой безнадежной ситуации, есть выход. Просто стоит его поискать. Если же не и это не помогает, просто расширь критерии допустимых вариантов, рассматривая даже те, которые ты усиленно не замечаешь из-за кажущейся безумности. Именно они и будут самыми действенными.
С этими мыслями я по периметру обходил зал, внимательно осматривая его скалистые стены. Он точно был рукотворным. По крайней мере, частично. Некоторые участки были оплавлены. Другие ─ смотрели на меня природной угловатостью, а редкие места, напротив, поражали своею гладкостью. Одно такое место особо выделялось. Гладкий прямоугольник, метров шесть-семь в ширину, берущий свое начало от самих плит и уходящий высоко под свод пещеры. Границы странного места были четко обозначены едва заметной бороздкой. Мне даже почудилось, что в этом месте стена покрыта лаком или чем-то наподобие него, настолько тщательно она была отполирована, и настолько явно выделялся переход от неотесанного камня к обработанной поверхности.
─ Любопытно, ─ протянул я, заинтересовавшись чудной аномалией. ─ Сколько ж труда было вложено?
Похромав поближе, я протянул к стене руку, намереваясь дотронуться до нее. Матовая поверхность будто подергивалась мелкой рябью от попадающего на нее света факелов, размывая мое отражение.
─ Не трогаль это, человека! ─ раздался грубый голос слева, когда моя рука почти достигла цели. ─ Если не хотеть ты остаться без рука.
Обернувшись на звук и на всякий случай отдернув руку, я увидел зеленого коротышку с длинными заостренными ушами, немного смахивающего на распорядителя арены. Одет он был в сшитую из кусков ткани и кожи хламиду, которая, хоть и состояла из лоскутков и выглядела не очень опрятно, была чистая. Видно, что за одеждой он старательно ухаживал. Ноги были обмотаны куском дубленой кожи, перетянутой веревкой чуть выше щиколотки. Чтоб не спадала. В руках коротышка держал заостренную палку.Он не направлял ее в мою сторону, но, судя по его серьезному виду и цепкому взгляду, в любой момент был готовому пустить в ход.