Спустя два часа мы вышли и направились в кафе подкрепится.
Дочка ёрзала на стуле, в предвкушении. Глаза её блестели, ведь мы с ней никогда не ходили по таким заведениям, как — то всё дома, да дома. И когда я наблюдала за дочкой, мой уровень мимишности зашкаливал, так радостно было видеть её такой. Вот как все-таки мало ребёнку для счастья нужно, Жаль со взрослыми так не получается.
— Маам, такое какао вкусное, а ты мне дома такое же сделаешь?
— Конечно.
— С зефирками?
— С зефирками.
— Ура! — Я улыбалась и так и застыла. В конце зала находился Глеб, слава богу без своей крали. Меня не видел — уткнулся в телефон, что-то усердно печатая.
Надо сматываться и как можно быстрее.
— Дочур, ты всё?
— Да мамуль, а мы что, уже уходим? — Вздохнула расстроено Маша.
— Сейчас пойдём гулять. Ты же хотела на горку?
— Гуляяять? Хочу-хочу — захлопала в ладоши подпрыгивая.
Недалеко от дома зашли на детскую площадку. Маша весело бегала с детьми, а я стояла и наблюдала.
Иногда тоже хотелось как ребёнок упасть в сугроб, и и зарыться в снегу.
— Мам-мам — весело прокричала дочка — Иди сюда.
— Что моя хорошая?
Я подошла к Маше и поправила съехавшую шапку.
— Мам, дай я тебе что-то скажу. Только на ушко, что бы никто не слышал.
— Что за секретность Машунь? — Рассмеялась и нагнулась ниже, что бы дочке было удобнее говорить.
— А что это за дядя стоит и смотрит прямо на нас?
Я замерла, а потом медленно повернула голову, и увидела как к нам направляется Глеб, не сводя с дочки глаз.
Глава 8
Без единой эмоции он идёт уверенной походкой, а на моём лице отразился весь ужас, вперемешку с шоком. Маша спряталась за спину, но любопытство перевесило страх, и она выглядывала с интересом рассматривая Одинцова.
— Привет Полина.
— Ну привет, чем обязана? — Я сделала невозмутимое лицо, а внутри меня трясло, похлеще, чем в стиральной машине.
— Красивая дочка. — Проигнорировал мой вопрос и присел на корточки, не сводя с дочки глаз.
Маша тоже смотрела не отрываясь, а потом и вовсе подошла к нему. В эти секунды мне хотелось превратиться в песчинку. Сердце так сильно стучало, что вот-вот пробьёт грудную клетку.
— Привет принцесса.
— Привет, а ты кто?
Господи, если сейчас скажет, что он её папа — я умру.
— Я…
— Это мой начальник солнышко, — Глеб Юрьевич.
— Ааа— это который козел безрогий, да мамочка? — Я икнула и посмотрела на Одинцова, на его лице не дрогнул ни один мускул.
Надо прекращать так громко разговаривать по телефону.
— Ой доченька, ну что ты такое говоришь?!
— Ты ведь Маша? — Продолжил допрос, не обращая на меня внимания
— Да.
— Ты очень красивая, Маша — Его лицо озарила улыбка и дочка расплылась в ответ.