Пожалуй, было бы куда легче, не накатывай на него ночами воспоминания Ланселя. Иногда Джону начинало казаться, что вся его жизнь в Винтерфелле и на Севере один длинный сон. Длинный сон Ланселя Ланнистера. Все это попахивало безумием и он с трудом напоминал себе, кто он.
Перед битвой у Стены в разговоре с Варамиром Джон узнал, что оборотень может после смерти жить в теле своего животного и даже если животное захватит другой оборотень, то часть прежнего владельца будет жить, порой влияя на мысли захватчика.
Так случилось с Ореллом, чьего орла захватил Варамир. Джон сомневался, что оборотень лгал ему. Но сам он никак не мог захватить тело Ланселя, да ещё вернуться во времени. Однако, как и с Ореллом, нечто, остававшееся от Ланселя, ещё жило в его голове и Джон в какой-то мере ощущал себя Ланнистером.
Перемены могли бы заметить отец Ланселя, сир Киван, и мать, леди Дорна, урожденная Свифт. Могли бы, но сейчас они оставались на Западе. С Тиреком Лансель не был близким приятелем, Цареубийца обращал мало внимания на кузена-сквайра, а король Роберт порой путал имена своих оруженосцев.
Королева Серсея и ее дети были на Западе, гостили у лорда Тайвина. Джон, знающий, что ни Джоффри, ни Томмен, ни Мирцелла не дети Роберта, вынужден был держать это до поры при себе. Тем более, отныне он Лансель Ланнистер, а не Джон Сноу.
Сир Арон Сантагар, мастер над оружием Красного Замка, был скорее доволен успехами своего подопечного. Сам Лансель был куда худшим бойцом, чем Джон. Теперь ему доставались порой в качестве соперников не только другие сквайры и придворные рыцари, правда, не самые лучшие.
Обязанности у Джона хватало, среди прочего, он должен был заботиться о королевском оружии, конях и доспехах, его посылали с поручениями и он служил королю в качестве чашника один или вместе с Тиреком. Когда король охотился, то он нес запасную рогатину и прислуживал королю на привалах.
Тирек оказался спокойным и добродушным пареньком с золотистыми кудрями. Ровестник Сансы, Тирек лишился отца, умершего от оспы и лишь по воле случая стал сквайром короля. Как казалось Джону, Тирек был немного наивен и до боли напоминал подросшего Брана.
— Однажды я стану рыцарем Королевской Гвардии, вот увидишь, Лансель, — однажды сказал ему Тирек.
Джон предостерёг его: «Ты не знаешь, чего желаешь, Тирек. Королевская Гвардия-это братство, которому присягают и служат до конца жизни. Белые рыцари не могут иметь ни семьи, ни детей. Служить королю мечом и советом, хранить его тайны и повиноваться его приказам».
Судя по выражению лица Тирека, его это вполне устраивало. Джон вспомнил себя, мечтающего вступить в Ночной Дозор и понял, что переубеждать «кузена» бесполезно. А ведь служба белого рыцаря уважаема и почетна, особенно для младших отпрысков знатных домов.