Он говорил, а ветер становился все сильнее… Амаль уже довольно отчетливо ощущала на своем лице его хлесткие пощечины, а на зубах чувствовала мелкие песчинки.
– Начинается буря, – спокойно констатировал Фахд, – не бойся. Укутай лицо посильнее и доверься мне… Мы почти у цели. Еще полчаса – и мы сможем отдохнуть…
– Ты говорил это с самого начала, – опасливо возразила Амаль, – а мы в пути уже больше часа, судя по ощущениям…
Но своим ощущениям она сейчас не верила… Здесь все было иначе, словно они на другой планете… Здесь время тянулось так, что понять и почувствовать его было нельзя…
– Время в пути возросло из– за сопротивления, которое оказывает наш верблюд воздушным потокам. Потерпи, Люльти, – он сильнее прижал ее к своей груди, заставив девушку шумно выдохнуть.
Через пять минут песчаные вихри вокруг них были столь сильными, что Амаль не могла разлепить глаза. Она вцепилась в обвивающие ее руки Фахда, как в свое спасение и молча молилась тому, чтобы это неудобное, опасное путешествие скорее закончилось хоть в каком– то приюте цивилизации…
– Почти у цели, – воскликнул он, пытаясь перекричать гул ветра.
К тому моменту, как они все– таки добрались до места укрытия, которое Амаль пока еще не могла разглядеть из– за крепко зажмуренных глаз, девушка буквально валилась с верблюда. Если бы не крепкие руки Фахда, стащившие ее вниз и занесшие в спасительную тишину помещения, она бы точно упала навзничь в танцующие от урагана пески и умерла…
Наконец, она почувствовала, как ее поставили на пол, а потом с облегчением обнаружила, что вокруг больше ничего не завывает, по лицу не бьет хлесткий жестокий песок, а глаза можно, наконец, открыть…
Делает это и ошарашенно оглядывается по сторонам.
Глава 16
Амаль
– Где мы?
– Это бедуинский шатер, Люльти… Ну, скажем так, современное его прочтение… Он сделан из специального материала, который не пропускает внутрь песок. В древности мы изготовляли эти палатки из тканых вручную полотен черной шерсти– как правило, это была шерсть овец или коз, но никогда не верблюдов. Верблюд для нас священное животное, его шерсть могла идти только на изготовление одежды…
– Это я уже поняла, – сардонически заметила Амаль, намекая на свое крайне некомфортное путешествие по пустыне на горбу этого «священного» животного.
«– Не иронизируй», – сказал Фахд, но сам слегка улыбнулся, – ты же знаешь, что в арабском языке можно найти тысячи слов, описывающих разные виды верблюда, его состояние, внешний вид, возраст, повадки…
– Помню еще из уроков арабского в школе, – усмехнулась Амаль, – «рааса»– верблюдица с мохнатыми ушами, «сурсуф»– верблюд со сломанной коленкой… Так много эпитетов, так много восхищения… Действительно, тысячи слов о верблюде… И всего одно о женщине…